Валерия Новодворская - “Диагноз - маниакально-депрессивный психоз”

Пока ничего не получается, пока только отдельно взятые россияне так мыслят, но их всего-то 5 %. Это количество не очень меняется с того момента, как проходили выборы в Учредительное собрание в 1917 году. За кадетов тогда проголосовали 5 %. Вот эти 5 % составляют базу Союза Правых Сил. Это западники, это люди, обладающие совершенно современным цивилизованным сознанием. Это люди, которые действительно могут и хотят жить как Соединенные Штаты, хотят стоять на собственных ногах, ничего не просить у государства. У них есть чувство собственного достоинства. Они превыше всего ставят благо свободы. Вот эти 5 % тащат Россию на себе, но, похоже, им надорваться прийдется, потому что все остальные им совершенно не помогают, а только, как жернов, висят у них на шее. Вы же видите — на ваших глазах, освобожденная Ельциным худо-бедно от коммунизма Россия проголосовала до 50 % на президентских выборах, и сейчас на парламентских выборах также проголосовала за самые зверские партии, за партии, которые в цивилизованных странах вообще бы к выборам не были допущены, типа “Родины” и ЛДПР.

Да, не исключено, что произошла мутация.

— Судя по Вашей оценке, Вы разделяете мнение Юрия Афанасьева о том, что октябрьский переворот был реакцией, скорее, не большевистского характера, а реакцией на попытки русской элиты вестернизировать жизнь общества в противовес дремучему традиционалистскому коммунистическому сознанию России.

— Книга Юрия Афанасьева называется “Опасная Россия”. Моя книга о философии русской истории называется “Мой Карфаген обязан быть разрушен”. Под Карфагеном понимается Россия. К сожалению, это именно так: большевизм отвечал ее глубинным подтекстам.

— Стоило ли проводить декоммунизацию России после падения режима, как была проведена денацификации фашистской Германии, что происходят сейчас и в Ираке с бывшей правящей партией Баас и ее членами? Ведь, по сути, никто ни за что в России не понес никакой ответственности, ни политическое руководство, ни экзекуторские круги, хотя непосредственно виноваты, разумеется, были не все.

— Если бы в свое время американские ученые не поделились секретом атомной бомбы с советской властью, а спецслужбы США лучше стерегли ядерные секреты, то у Советского Союза не было бы атомного оружия и можно было бы проводить декоммунизацию теми же способами, какими были проведены и соответствующие процедуры над имперским сознанием Японии и Германии. Т. е. здесь понятно, что надо делать: “Нюрнбергский процесс”, оккупация. — Россия недееспособна, она не может сама себя вытащить за волосы из болота, но для того, чтобы ее модернизировать, нужна внешняя сила, и военная сила. Как Саддам Хусейн сам добровольно никогда бы не ушел, его невозможно было свергнуть, точно так же и в России нужны подобные приемы, но из-за наличия атомного оружия, из-за огромной территории, это технически невозможно, боюсь, даже для США. Пока не сняты боеголовки, едва ли кто-нибудь прийдет нам помогать, хотя нашлись бы желающие встретить с хлебом и солью, я бы и каравай им заготовила.

— Есть ли в России необходимые конституционные и правовые механизмы для оппозиции противопостоять неконституционной практике правительства, прокуратуры и всего истэблишмента (если таковые имеются) — так, как это делается, например, в США или, скажем, в маленьком Израиле?

— На сегодняшний день конституция России наполовину списана с конституции США. Это хорошая конституция, только она не в пору стране. Конституция-то как раз и подходит западникам — Союзу Правых Сил и другим. Но те, кто сейчас правит страной, плевать хотели на конституцию, они ее нарушают направо и налево. Сколько раз была нарушена конституция президентом Путиным, мы уже считать устали. Т. е. судебная власть и, так называемая, законодательная власть еще в прошлом парламенте (который был несколько лучше нынешнего) взяла да отменила беловежские соглашения. Это был совершенно маниакальный акт. Это все равно как Англия сейчас взяла бы в Палате лордов и Палате общин и отменила акт о независимости США, и заявила, что США по-прежнему являются колонией Великобритании. — Это равносильно. Надо быть окончательным маньяком, чтобы принимать такие документы. Заметьте, это предыдущая Дума, не нынешняя сделала, что примет нынешняя — подумать страшно.

Так что, как видите, все ветви власти и большая часть народа и наличием конституции абсолютно не озабочены. Не они ее писали, они ее приняли, правда, прочитать забыли. Конституционные механизмы, к сожалению, не могут действовать. Конституция не является выбором народа, если она не является сущностью его, его группой крови, как в США. Получается так: конституция сама по себе, страна — сама по себе.

Читать дальше