Леонид Колосов - Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста

Ну выжила и выжила. Что из того? Неужели ради этого надо писать книгу, тем более что, как замечает сама Берберова: «Когда я стала проверять ее рассказы, я увидела, что она всю жизнь лгала о себе…» Так какого же лешего надо было восстанавливать «историческую» правду? Чтобы создать российскую, или «красную», Мата Хари из некоей никому ранее не известной Марии Игнатьевны Закревской — Бенкендорф — Будберг? Действительно, наплели черт знает что. Говорят, что работала Мура сразу же на три секретные службы: советскую (ВЧК), английскую и германскую. И не только это. Сия разносторонняя дама была, так сказать, профессиональной любовницей. Посудите сами. Она сожительствовала (по любви или за деньги — того не ведаю) с английским разведчиком Локкартом, писателем-фантастом Уэллсом, председателем ревтрибунала ВЧК Петерсом и «буревестником революции» Пешковым-Горьким, не говоря уже о двух мужьях — графе Бенкендорфе и бароне Будбер-ге. Уже упоминавшаяся писательница Берберова так вот сплетничает про свою подругу в книге «Железная женщина»: «Она (то есть Мура. — Л.К.) — любила мужчин, не только знаменитых любовников, но вообще мужчин, и не скрывала этого, хоть и понимала, что эта правда коробит и возмущает женщин и возбуждает и смущает мужчин. Она пользовалась сексом, она искала новизны и знала, где найти ее, и мужчины это знали, чувствовали это в ней и пользовались этим, влюбляясь в нее страстно и преданно. Ее увлечения не были изувечены целомудрием, ни бытовыми табу. Секс шел к ней естественно, и в сексе ей не нужно было ни учиться, ни копировать, ни притворяться…» Вот так. И свою слабость на передок использовала рационально, угробив в конечном итоге «великого пролетарского писателя» Алешу, как она называла его в узком кругу. А Алексей Максимович Горький, как и все туберкулезники, страдал повышенной сексуальной возбудимостью.

Вот пишу эти строки и думаю: на кой черт я взялся за перо? Чтобы восстановить историческую правду? Действительно, какая она шпионка, эта потаскушка? Вряд ли ее можно поставить рядом с настоящей Мата Хари, хотя и последняя не была той, какой ее пытались представить любители сенсаций.

В свое время мне удалось получить уникальные материалы о Маргарет Целле — дочери голландского шляпника, вошедшей в историю под именем Мата Хари, «шпионки-двойника», которая чуть ли не жонглировала французской и немецкой секретными службами, за что и была расстреляна французами. Мне повезло еще и в том отношении, что, работая в Италии по линии нашей внешней разведки, удалось взять интервью у старого-престарого бывшего солдата комендантского взвода, который был одним из тех, кто 15 октября 1917 года привел в исполнение смертный приговор, вынесенный Мата Хари французским военным трибуналом. Гастон Роше, тот самый солдат из комендантского взвода, ставший богатым бизнесменом, немало усилий потратил на то, чтобы доказать невиновность Мата Хари. «Это подлинная фотография казни Мата Хари, — сказал Роше во время интервью, протягивая мне старый снимок. — Вот видите крайний солдат во втором ряду? Это я. По сей день не могу забыть удивленного лица этой женщины, перед дулом моего карабина, хотя минуло уже не одно десятилетие. Но ведь в тот момент я убеждал себя в том, что, исполнив приказ, уничтожил змею в женском образе. Но это не успокаивало. Тогда-то и пришло решение заново проанализировать имеющиеся факты, собрать новую информацию и неизвестные ранее документы. На это я потратил более половины моей жизни и много денег. Теперь я твердо убежден, что Мата Хари была невиновной, и ее казнь не что иное, как злодейское убийство, спровоцированное германской разведкой, которая устроила таким образом небольшую гадость своим французским коллегам-противникам».

Самой «блестящей» операцией Мата Хари была, как известно, ее поездка из Парижа в Берлин, когда французская разведка написала на ее голой заднице симпатическими чернилами некое донесение своему агенту, работавшему против немцев. Правда, после соответствующей обработки текст донесения стал почему-то известен и германской секретной службе. Видимо, задницей пользовались не только французы.

На Муриной попке не писали никаких шифрограмм. Она крутила ею в довольно грязных шоу. У Муры никаких целей не было в силу ее аполитичности, чрезмерно раздутого честолюбия, эгоизма, лживости и подлости. Пробежим и мы по ее самым основным «операциям», не задерживаясь особенно на частностях и нелепостях. Итак, первое замужество. Супруг Муры граф Бенкендорф, прежде чем быть застреленным «не то белыми, не то красными» летом 1918 года, успевает узнать, что его жена влюблена в английского дипломата Локкарта и уже успела изменить ему. В начале сентября 1918 ночью Муру вытаскивает из постели Локкарта наряд чекистов во главе с преданным помощником «железного Феликса» Яковом Петерсом. Истории неизвестно, привез ли он Муру сразу в ЧК или к себе на квартиру, переложив ее, так сказать, из кровати в кровать на предмет приобретения «ценного агента». Так или иначе, но мадам оказалась в подвалах Лубянки. И вот, как свидетельствуют некоторые английские историки, 4 сентября 1918 года сэр Роберт Брюс Локкарт, которого чекисты уже считали главным действующим лицом «заговора Антанты», обратился в Комиссариат по иностранным делам с просьбой об освобождении Муры. Ему было отказано. После этого он решил напрямую обратиться к Петерсу и отправился на Лубянку, где вызвал «большое беспокойство» своим появлением. Однако Петерс терпеливо выслушан просьбу Локкарта и, сказав ему, что все заверения по поводу непричастности Муры к заговору будут приняты во внимание, вдруг заявил: «Вы избавили меня от многих хлопот. Мои люди ждут вас уже целый час. У меня есть ордер на ваш арест…» Локкарт был немедленно арестован и провел в заключении несколько недель. Ну а Мура, спросите вы? А Муру освободили и даже предоставили ей возможность посещать своего любовника в Кремле. Да-да, в Кремле, ибо Локкарт провел свое заключение в комфор табельной квартире бывшей фрейлины императрицы. Правда, с ним, на всякий случай, поселили Яна Берзина — будущего начальника Разведуправления РККА. В октябре Локкарту в числе других представителей «миссий Антанты» было разрешено вернуться домой в обмен на освобождение российских официальных лиц, задержанных в Лондоне. Прощание Локкарта с Петерсом было, как писал в своих мемуарах британский разведчик, весьма трогательным. Петерс самолично пришел к своему арестанту, чтобы сообщить ему об освобождении. Он подарил ему на память свою фотографию с автографом, сказав на всякий случай: «Наверное, как только вы выйдете отсюда, то будете поносить и проклинать меня как своего самого заклятого недруга». Локкарт посоветовал своему бывшему тюремщику, чтобы тот не валял дурака. «Если оставить политику в стороне, — вспоминал он, — я против него ничего не имел. Всю свою жизнь я буду помнить то добро, которое он сделал для Муры».