Дмитрий Морозов - О них не упоминалось в сводках

Полковник Симонов приказал выдвинуть на захваченный рубеж как можно больше орудий для стрельбы прямой наводкой, послать туда передовых наблюдателей и командиров батарей. Но командование армии требовало от нас другого. Положив телефонную трубку, комбриг сказал:

— Приказано к восемнадцати часам командный пункт бригады основать в Синявино. Вот, брат, какие дела… Собирайся, вместе пойдем.

Надев белые маскхалаты, мы отправились в путь. Нам предстояло пересечь снежную равнину, лишенную растительности. Всего один километр, но какой километр! Днем по этой равнине, как правило, никто не ходил, как и по болоту около Тортоловских безымянных высот.

Несколько раз мы залегали, попав под огонь снайперов и минометный обстрел, двигались перебежками, ползли по-пластунски, прежде чем достигли подножия высоты.

Под обрывом почти вплотную друг к другу были врыты землянки. Здесь находились штабы батальонов, дивизионов, пункты медпомощи и боевого питания. И конечно, неотъемлемая часть войскового хозяйства — солдатские кухни. Противник систематически обстреливал из минометов эту узкую полоску земли, но землянки спасали людей.

По ходу сообщения мы добрались до траншеи, захваченной у немцев. Кругом виднелись следы недавнего боя: разбитое оружие, выброшенные за бруствер трупы, свежие воронки.

И вот мы на наблюдательном пункте командира батальона капитан-лейтенанта Н. А. Склярова. Окоп длиной метров восемь, несколько ячеек. Чуть в стороне — блиндаж-землянка. Тут же разместился командир артиллерийской группы майор Илларионов — командир 943-го артполка.

— Ну, докладывайте! — сурово приказал Симонов Склярову.

— Минометный и пулеметный огонь не дает подняться пехоте, — спокойно ответил тот, застегивая полушубок, под которым виднелся черный морской китель.

— Мины не страшны: в снег зарываются! Показывай, откуда бьют пулеметы?

Скляров навел стереотрубу на какую-то точку и уступил место Симонову. Полковник шагнул к ней, но в эту секунду что-то звякнуло. Стереотруба была разбита. Симонов отшатнулся.

— Тут и высунуться нельзя, — сказал Скляров. — Снайперы жить не дают.

— А ваши снайперы где?

— За трое суток они уничтожили больше сорока гитлеровцев. Но им трудно спорить с фашистскими стрелками: те нас видят, а мы их нет. Вот смотрите! — капитан-лейтенант надел на черенок саперной лопатки обгоревшую каску и высунул из окопа. По ней сразу же с визгом ударила пуля.

— Показывай пулеметы, которые тебе мешают, — настаивал Симонов.

Скляров навел на цель перископ. Полковник взглянул и уступил место мне. В трехстах метрах от нас тянулась траншея противника. Она была заметна по выброшенному из нее снегу, по каскам, изредка мелькавшим над бруствером.

— Дай распоряжение уничтожить пулемет! — приказал мне Симонов и, подумав немного, спросил: — Можем ли мы через час-полтора мощный налет по всей траншее организовать?

— Организовать дело не хитрое. Но боеприпасов осталось мало, только для отражения контратак. Траншея-то длиной больше километра, на нее уйма снарядов требуется, минимум тысячи полторы.

— Ну тогда подави часть ее, хотя бы метров триста.

Сделав кое-какие расчеты, я доложил Симонову:

— Риск большой, но попробовать можно. Четыреста метров хватит?

— Отлично! Давай поскорее, — обрадовался полковник.

Мы выбрали участок траншеи длиной около полукилометра. Только отошли от перископа, в воздухе раздался свист мин. Перед окопом фонтаном взвихрился снег.

Минометная батарея ударила по пункту. Видимо, немецкий наблюдатель заметил на нем необычное скопление людей. Мы укрылись в землянке и там продолжали обсуждать детали атаки.

— Доставай, Скляров, карту, — распорядился Симонов. — Наступает твой батальон. Если успех — сразу введу второй эшелон и даже резерв. Только на высоту ворвись… Когда лучше начать? — повернулся ко мне полковник.

— Часа через полтора, не раньше.

— Хорошо, атака через два часа. Сверим время… Сейчас пятнадцать часов две минуты. Атака в семнадцать, за час до наступления темноты.

— Может быть, с соседями договориться, они поддержат? — предложил я.

— Предупредить их нужно, а надеяться на них нечего: все равно не помогут. У шестьдесят четвертой дивизии такие потери, что ей пора снова в резерв уходить.

Как только кончился минометный налет противника, я разбил участок вражеской траншеи на три части и на каждую из них выделил по два-три дивизиона внакладку. Группа майора Илларионова тут же начала пристрелку своего участка. За следующие тридцать минут я успел поставить задачу другим командирам групп. Они тоже начали пристрелку непосредственно по траншее.