Давид Мессер - Зигмунд Фрейд

– Великое место разумной свободы… Героический английский пуританизм с благородной преданностью общественному благу, упрямством и обостренным чувством справедливости среди граждан… с огнем общего интереса, высоким представлением о жизни, которую следует прожить стойко, мужественно и почетно… – с торжественной гордостью заявил Зигмунд. Впечатленный такой пылкой речью, Дэвид пригнулся к рулю и сквозь лобовое стекло пригляделся к башне Елизаветы, пытаясь новым и незамыленным взглядом уловить скрытый в ней образ.

– Мне кажется, что с тех пор тут мало что изменилось, – высказал предположение Зигмунд, поубавив в тональности патетичность.

– Да… Нет… – путано согласился Дэвид, не желая разочаровывать старика на ночь. – Разве что приезжих стало больше, – острожно добавил он.

– Я всегда завидовал моему старшему сводному брату Эммануилу в том, что он имел возможность уехать и жить в Англии и что его дети выросли в условиях, далеких от ежедневных репрессий, которым подвергались мы в Австрии, – не слыша Дэвида, погруженный в свои раздумья, продолжил Зигмунд.

– Знаете… в своих фантазиях я часто отождествлял себя с сыном Эммануила, – тихо признался он. – Ведь тогда бы мне не пришлось проходить столь трудный жизненный путь.

– Ну, может, тогда бы вы не стали тем, кем вы стали? – робко сказал Дэвид.

Зигмунд прислушался к его словам и величаво вдохнул полной грудью. Признав бесспорную правоту довода, он принялся молча рассматривать мелькающие за окном улицы, здания и толпы молодых, веселящихся людей, которыми буквально кишил центр Лондона.

– Как на счет прогуляться по парку? – спросил Дэвид своего именитого пассажира, притормозив у свободного парковочного пятачка на углу Грин-парк.

– Вполне, – узнав знакомые места, согласился Зигмунд.

Они вышли из машины и довольно переглянулись, ощутив, каким необычайно теплым был этот поздний весенний вечер.

– Зигмунд, извините! – вдруг опомнился Дэвид, увидев по близости еще открытый магазинчик Marks & Spencer. – Я заскочу на минутку? Куплю парацетамол Рейчел, а то у нее снова обострилась мигрень.

– Конечно же! – с пониманием отнесся Зигмунд.

– Спасибо! Только никуда не уходите! Ждите меня здесь! Я мигом! – потребовал Дэвид и направился в магазин.

Оставшись один, Зигмунд посмотрел по сторонам и стал вылавливать внимательным взглядом проходивших мимо людей, оценивая их одежды, манеры и настрой. В какой-то миг он заметил стоявшего неподалеку чернокожего парня, достаточно крепкого телосложения, в джинсовой куртке поверх спортивной кофты, прятавшего лицо под плотным капюшоном. Тот явно обратил внимание на одинокого, пожилого джентльмена, как ему показалось, ищущего ночных приключений. Не решаясь подойти к старику поближе, парень остался стоять в тени переулка, дергано оглядываясь и потирая руки. Наконец осмелев, он рванул к старику и, делая вид, что проходит мимо, сквозь зубы процедил:

– Дурь нужна?

– Что, пардон? – не расслышал Зигмунд.

– Травка, колеса, кокс, – озвучил список парень, резко развернувшись и пройдя в обратном направлении.

– Кокс? – удивился Зигмунд.

– Да, кокс! Кокаин! Интересует? – настороженно оглядевшись, наркодилер остановился.

– У вас есть кокаин?

– Все что угодно! – сверкнул в темноте золотым зубом дилер. – Будешь брать? – распахнув куртку, он вытащил из потайного кармана уголок маленького целлофанового квадратика с белым порошком внутри. Зигмунд слегка наклонился к груди парня, чтобы разглядеть пакетик, но тот резко задернул полы куртки.

– Было время, когда я мог прославиться благодаря кокаину, – отпрянув назад, Зигмунд, с нескрываемым сожалением в голосе, почему-то решил поделиться своей историей с криминального вида парнем.

– Чё, серьезно, что ли?! – недоверчиво оскалился тот.

– Да… Но этого не случилось по вине моей жены… – пожаловался Зигмунд недоброму незнакомцу.

– Да, эти женщины они такие… Всю жизнь нам портят! – поддержал его парень, нервничая, что торчит около старика уже подозрительно долго.

– Я ознакомился с литературой о кокаине, содержащемся в листьях коки, которые жевали некоторые индейские племена для снятия напряжения и усталости, – начал Зигмунд свое поучительное повествование. – Потом узнал, что немцы испытывали кокаин на солдатах и сообщали, что он увеличивает их жизненную силу и повышает стойкость. Я раздобыл немного кокаина и попробовал испытать его воздействие на себе и выявил, что кокаин способствует улучшению настроения и вызывает ощущение сытости, снимая бремя всех забот, но не притупляя моего разума!