Луи-Жозеф Маршан - Наполеон. Годы изгнания

До отъезда из Парижа в расположение армии император хотел положить конец разногласиям, которые имел с Папой Римским. Нантский епископ [47]информировал его о том, что горечь, испытываемая кардиналами, уже не столь сильна и личное вмешательство приведет к полному примирению между ним и Его Святейшеством, которое весьма целесообразно, учитывая политические интересы и религиозные чувства Папы Римского. В интересах религии император добился того, что Ватикан примет на себя обязательство обеспечить, в рамках определенных сроков, рассылку папских булл. И даже при этом, в соответствии с Конкордатом 1801 года, монарх в течение ограниченного времени будет назначать епископов, в случае появления вакансий, на освободившиеся места. Как только эти положения были согласованы и приняты, император продиктовал текст нового Конкордата. Папа Римский, присутствовавший при этом, дал устное согласие на все выдвинутые условия. 25 января 1813 года этот Конкордат был подписан в присутствии всего императорского двора, а также Его Святейшества и Марии Луизы [48].

Чтобы примирение стало полным, кардиналы, которые еще оставались пленниками, были освобождены, а те, кто был выслан из страны, получили разрешение вернуться. Как только Конкордат был подписан, император со всем своим двором вернулся в Париж.

По приказу императора Неаполитанский король покинул армию. Принц Евгений, принявший командование армией, передислоцировал ее вдоль реки Зале к западу от Лейпцига. После такой колоссальной катастрофы император обнаружил, что против него сплотились все европейские державы. Его гений, а также новые фаланги молодых солдат доказали в сражениях при Лютцене, Баутцене и Вюрхене [49], на что способна французская нация в руках Наполеона.

Военное перемирие, достигнутое в Плейшвице [50], положило конец нашим успехам и изменило судьбу наших армий. Австрия, посоветовав заключить перемирие, не была готова присоединиться к антифранцузской коалиции, хотя твердо решила сделать это. Поэтому переговоры в Праге [51]проходили в атмосфере взаимного недоверия, и военные действия возобновились. Потеря Вандамского корпуса перечеркнула все результаты победы при Дрездене [52]и вступления наших войск в Богемию.

Гибельное отступление от Лейпцига привело наши армии назад к берегам Рейна, а победа при Ханау только послужила гарантией их окончательного отхода во Францию. Во время этой кампании ренегат Моро был смертельно ранен [53].

Французская кампания в 1814 году — Отречение и договор в Фонтенбло — Отъезд императора на остров Эльбу — Моя поездка в Париж, Рамбуйе, Портоферрайо

Это были времена невзгод. Был организован комитет роялистов из числа наиболее активных представителей, деятельность которого вселила надежды в Людовика XVIII [54]. В конце 1813 года наши границы оказались открытыми из-за того, что швейцарцы предоставили проход через них армиям коалиции. Наши союзники покидали нас. Прежде чем оставить Париж, император принял меры для возвращения Фердинанда VII в Испанию, а Его Святейшества, Папы Римского, в Рим [55]. Он поручил Парижской национальной гвардии защиту императрицы и Римского короля. Энтузиазм, вызванный действиями императора, когда он передал из своих рук юного короля офицерам национальной гвардии, собравшимся в зале маршалов, навсегда останется в памяти свидетелей этой сцены. Неистовые и продолжительные возгласы «Да здравствует император!» перенеслись из зала маршалов на площадь Карусель, где собрались солдаты национальной гвардии. Когда император проходил по площади перед строем солдат, дававших ему клятву верности, воздух наполнился раскатами громогласных возгласов «Да здравствует император!», «Да здравствует императрица!», «Да здравствует Римский король!» Эта демонстрация искренней любви к его сыну тронула сердце императора: он с такой теплотой поцеловал юного принца, что это не прошло мимо внимания собравшейся публики, и при этом не один глаз увлажнился от нахлынувших чувств.

Ежедневно император по своей карте следил за наступлением армий врагов Франции. В среде богатых и состоятельных людей царило большое беспокойство по поводу сложившейся обстановки, но для простого народа было достаточно, что император оставался с ними здесь, во Франции. Его вера в гений Наполеона была безграничной [56]. Простой народ не сомневался, что благодаря искусному плану вновь сможет ярко засверкать звезда императора, померкнувшая после двух военных кампаний, которые хотя и были неудачными, но не лишили наши армии славы и доблести. Переговоры на мирном конгрессе в Шатильоне-на-Сене [57]оказались напрасными. Император, находясь в ссылке на острове Св. Елены, признал, что в Шатильоне у участников переговоров не было возможности прийти к мирному соглашению. Поэтому война продолжалась, и военная кампания 1814 года была одной из самых славных для наших войск и для императора, но не самой успешной. Император воевал, имея под ружьем 40 000 человек против 240 000 [58], и тем не менее одерживал победы над противником. Он говорил, что отбросил бы вражеские войска от Парижа, если бы не предательство Мармона, Ожеро и Талейрана [59]. Поэтому он воевал вплоть до той самой минуты, когда новые иуды предали своего хозяина. Из-за предательства Франция потеряла Париж и часть армии.