Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

В попытках остановить развитие болезни Ренуар старался вести как можно более активный образ жизни. Чтобы не утратить координацию рук и глаз, а также ловкость, он играл в бильбоке, а ради поддержания физической формы совершал длинные прогулки. 27 октября 1895 года Жюли записала в дневнике, что Ренуар прошел пешком от своего дома на Монмартре до Нейи, забрал Пьера из школы и таким же образом вернулся обратно – всего около 12 километров [825] Manet . Journal. 27 October 1895. Р. 70. . Помимо долгих прогулок, Ренуар при всякой возможности поднимался по лестнице. В апреле 1897 года они с Алиной решили переехать из трехэтажного дома на Монмартре в изысканную квартиру на пятом этаже в доме 33 по рю Рошшуар (она описана подробнее далее в этой главе). Удивительно, что все пять лет, которые они там прожили, и Ренуар, с его прогрессирующим артритом, и Алина, с ее все растущим весом, поднимались на пятый этаж по винтовой лестнице.

Одна из немногих рекомендаций, которую врачи в состоянии были дать Ренуару, состояла в том, чтобы на зимние месяцы откочевывать к югу. Чтобы смягчить страдания, Ренуар начал с 1898 года уезжать на холодное время из Парижа в сопровождении Габриэль. Алина с детьми время от времени навещала его. Судя по всему, Алина постепенно отрекалась от своей роли постоянной сожительницы и сиделки Ренуара. Каждый год Ренуар снимал новый дом на средиземноморском побережье, между Канем и Ниццей. Во время первой поездки, в феврале 1898 года, Ренуар и Габриэль провели в Кане десять дней. Вернувшись на север, Ренуар с энтузиазмом рассказывал об этих местах [826] Как отмечено в: Ibid. 5, 26 February 1898. P. 127–128. . На следующий год они с Габриэль прожили в Кане с февраля по апрель [827] См.: Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 1. P. 107–113. . Каждый год пребывание на юге становилось все более продолжительным. В 1900 году Ренуар провел там больше четырех месяцев, с января по середину мая. Он писал Жанне Бодо, что они с Габриэль «обосновались в большом, чистом, солнечном доме… в трех километрах от Грасса и в километре от Маганьоска» [828] Не опубликовано; Ренуар – Жанне Бодо, Грасс, 10 января 1900, частное собрание. . Впоследствии туда же приехали Алина с Жаном, Пьер же в этом году остался в парижском пансионе [829] См.: Ренуар – Дюран-Рюэлю, Грасс, март 1900 // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol 1. P. 129; не опубликовано; Ренуар – Жанне Бодо, Грасс, 31 марта [1900], частное собрание; не опубликовано; Ренуар – Жанне Бодо, 31 марта 1900, частное собрание. .

Чтобы купировать боли и частичный паралич, врачи рекомендовали Ренуару водолечение. Помимо аспирина (немецкая компания «Байер» начала к 1899 году продавать его по всему миру), водолечение было, по сути, единственным средством от ревматизма. Ренуар сопротивлялся поездкам на воды, поскольку не считал эти процедуры эффективными. Он видел, что тепло не дает долгосрочного эффекта и даже усиливает отеки. Тем не менее в августе 1899 года Ренуар, как сообщает Жюли, неохотно, но покорно отправился в Экс-ле-Бэн, в предгорьях Альп, на горячие источники, проходить двухнедельный курс лечения. Перед его отъездом она записала в дневнике: «Мы говорили про Экс – Ренуар не хочет там лечиться и принимать ванны, поскольку не верит в это. Он едет только ради того, чтобы его не упрекали в пренебрежении советами, которые ему дают. „Если лечение окажется совсем уж противным, заставлю Габриэль принимать ванны“, – сказал он нам, так как Габриэль едет с ним, а мадам Ренуар будет прохлаждаться в Эссуа» [830] Manet . Growing Up with the Impressionists. 9 August 1899. P. 183. . Из этого можно заключить, что Алина не хотела заниматься лечением Ренуара. Семь месяцев спустя, в письме к Жанне Бодо, Ренуар противопоставил Алину и Габриэль: «Моя жена продолжает набирать вес. Габриэль по-прежнему изумительно готовит, как – ты помнишь» [831] Не опубликовано; Ренуар – Жанне Бодо, Грасс, 31 марта 1900, частное собрание. . Судя по всему, Ренуару это лечение было в тягость. Из Экс-ле-Бэна он написал агенту: «Я очень устал, лечение делает меня еще более нервным, чем обычно» [832] Ренуар – Дюран-Рюэлю, [Экс-ле-Бэн], 29 августа 1899 // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 1. P. 115. . Даже Жюли заметила, что его нервный тик сделался сильнее. В 1895 году она записала в дневнике, что он постоянно «потирает нос» [833] Manet . Journal. 29 November. Р. 73. . Речь шла о том же нервном тике, о котором и Мюре, и мадам Бланш писали двадцатью годами раньше.

Описывая темперамент Ренуара, и Алина, и Жюли используют эпитет «взвинченный». В письме к Жанне Бодо от августа 1897 года, после того как Ренуар во второй раз сломал правую руку (катаясь в Эссуа на велосипеде с карикатуристом Абелем Февром), Алина пишет: «Дорогая Жанна, как видишь, пациент наш поправляется, особенно в смысле настроения – что просто невероятно, учитывая, насколько он всегда взвинчен… Скоро он сможет работать левой рукой» [834] Не опубликовано; Алина – Жанне Бодо, без места, без даты [ок. августа 1897], частное собрание. . Ренуар склонен был преуменьшать серьезность травмы. На Жюли это произвело сильное впечатление, она записала в дневнике: «„В жизни все точно так же, как в искусстве, – говорит месье Ренуар, – все познается в сравнении“. Он очень спокойно переносит перелом руки, заявляет, что лучше уж это, чем что-то другое» [835] Manet . Growing Up with the Impressionists. 22 September. Р. 112. . Три года спустя, в начале августа 1899 года, Жюли пишет в дневнике касательно его артрита: «Болезнь для него тяжела, однако он, обычно такой взвинченный, переносит ее очень терпеливо» [836] Ibid. 4 August 1899. P. 182. .