Тимоти Листер - Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

Мать молча взглянула на меня с ужасом и благодарностью. Более странного выражения мне никогда еще видеть не доводилось. Я вышел из гостиной, костяшки пальцев болели, но глаза светились гордостью.

После тюрьмы найти работу мне было сложно. С двумя сроками, без профессии, без особых умений, но зато у меня появились полезные связи. На зоне я познакомился с Михаэлем Розенфельдом — одним из боссов байкерской банды «Бандидос». Проникся он ко мне, скорее всего, потому, что я был единственным из заключенных, который его не боялся.

В Дании процветали байкеры, и «Бандидос» сражались с «Ангелами Ада». Девиз «Бандидос»: «Мы знаем, что мы люди. Наши родители нас об этом предупредили». Им бы я точно подошел.

По всей Скандинавии бушевала «Великая Северная война байкеров». Как минимум 10 убитых и еще больше тяжелораненых. В Швеции клуб «Ангелов Ада» обстреляли из РПГ. Война шла за контроль наркотрафика из Южной Европы.

Членам банды Розенфельд представил меня как «самого молодого датского психопата». Разумеется, это была шутка, но широкоплечий и с накачанными бицепсами, я был грозной фигурой. Мне сразу пришлись по душе товарищество, обилие наркоты и девочек. Тогда же я сделал первую татуировку на правом бицепсе: «СТОРМ». И быстро принял принцип: надежен в драке, готов к кутежу. «Бандидос» были те же «Рэйдерс», только на стероидах.

Хотя я отсидел, Вибеке меня не бросила. В городе, где острых ощущений мало и они редки, мои связи с преступным миром казались ей романтичными. И ей нравилось, как я швырялся деньгами. Хотя отдельные аспекты этого стиля жизни ее обескураживали. На одну вечеринку в Корсёре она пришла в черной водолазке и с аккуратно зачесанными назад волосами. А большинство женщин «Бандидос» — это блондинки с пышными (редко натуральными) формами и к тому же щеголявшие в минималистских прикидах с тигровым и леопардовым принтом.

Когда Вибеке нашла под своей кроватью спрятанную мной спортивную сумку с оружием, взрывчаткой, гашишем и «спидом», она взбесилась. Вышвырнула сумку в окно и заорала, чтоб я убирался из ее квартиры и не возвращался.

В марте 1996 года в окрестностях аэропорта Копенгагена члены банды «Ангелы Ада» открыли по группе «Бандидос» огонь из пулеметов и другого стрелкового оружия, убив одного человека [9] убив одного человека. Edward Winterhalder, Out in Bad Standings: Inside the Bandidos Motorcycle Club, Blockhead City, 2005, chap. 24. .

Розенфельд позвонил мне.

— Я хочу, чтобы ты организовал в Корсёре группу из людей, на которых мы можем положиться и которые смогут контролировать территорию, — сказал он. — А ты нужен мне под боком. Теперь я под прицелом.

В 20 лет я был самым молодым главой отделения «Бандидос» в Дании. Похоже, я обрел семью. А в основе всего лежала верность.

Пару месяцев я прослужил телохранителем Розенфельда, и мы «контролировали» Корсёр и окрестности. Драки на улице и в ночных клубах. Ни одного вечера не обходилось без драк, и «Ангелов» мы умели доставать буквально из-под земли.

Поначалу я наслаждался приливом адреналина и ощущением собственной значимости. Но к концу 1996 года испугался, что такая жизнь превратит меня в наркомана, к тому же зависимого сразу от целого букета наркотиков, неспровоцированного насилия и суровых загулов. Для отношений, для душевного покоя не оставалось места.

Серьезно призадуматься меня заставили два случая. Морозной ночью в канун Нового года в одной из забегаловок Корсёра два здоровяка затеяли драку с ребятами из «Бандидос». Дело вполне обычное. Но в тот раз вмешался вышибала, выволок одного из «Бандидос» на улицу и избил. И мы не собирались это ему спускать.

На следующее утро я вместе с другим бандитом отправился к вышибале. Когда мы туда приехали, льдисто-серый сумрак сменился мрачной мглой. Под курткой я спрятал бейсбольную биту. Натянув лыжные маски, мы постучали в дверь, а когда парень открыл, толкнули его на пол. Я достал биту и ударил его по бедрам и коленям.

Несколько дней я не мог забыть его стоны. Мне все мерещился треск ломаемых коленных чашечек, бессильно повисшая сломанная рука. Мне стало стыдно. Возможно, Розенфельд прав, и я психопат.

Иногда я смотрел на ровесников, которые уже заканчивали учебу, поступали на работу, имели постоянную девушку. Я знал, что рутина мне не по плечу, но испугался, что постоянное насилие и наркотики могут меня убить. И это заставило меня задуматься о цели жизни и о том, что может последовать за ней. В глубине души мне не нравился тот человек, которым я стал. Не превращался ли я в ухудшенную версию отчима?