Дэнни Голдберг - Курт Кобейн. Serving the Servant. Воспоминания менеджера «Nirvana»

После смерти Курта Джессика Адамс из британского журнала Select писала: «Курт был очень добр ко мне, когда я брала интервью у Nirvana в Сиэтле. Где бы ты сейчас ни был, Курт, знай, что тебя любят и что ты важен, особенно для женщин, за которых ты всегда заступался».

Учитывая, что Nirvana выпустила только три студийных альбома, а еще склонность Курта к нелинейным, импрессионистским текстам, удивительно, насколько во многих его песнях можно найти феминистский подтекст. Курт объяснил смысл текста In Bloom в интервью, которое дал для DGC в первые месяцы после выхода Nevermind: «Я не люблю реднеков, я не люблю «настоящих мужиков», я не люблю людей, склонных к насилию». Одному итальянскому журналисту он рассказал о Territorial Pissings, отчасти вдохновленной чувствами Курта, которые он испытывал, видя, как обращаются с индейцами в окрестностях Абердина, где он рос. «Здесь есть ссылки на людей, живущих в североамериканских резервациях; людей, которых разгромили разъяренные американцы». А еще, по словам Курта, это о сексизме: «В то же время песня о том, как важно ценить женщин. Я на их стороне, потому что ненавижу насилие, которое им приходится терпеть, ежедневную несправедливость, с которой они живут лишь потому, что принадлежат не тому полу».

После репортажей о том, что настоящий насильник спел жертве Polly, Курт стал более открыто объяснять смыслы своих песен и сочинил Rape Me. Исполняя ее на хеллоуиновском концерте в Сиэтле, он объяснил зрителям, что это песня о «волосатых, потных мужиках-реднеках, которые насилуют».

Курт все еще испытывал трудности с поиском баланса между исполнительством и проповедничеством. Он сказал Филу Сатклиффу из британского журнала Q, что его неприятно поразила сцена на концерте в Нью-Йорке, когда «девушку подняли над головами зрителей, и мужчины в зале стали свистеть и кричать ей. Это меня очень расстроило, но что я должен был сделать? Бросить гитару и орать на них, что это плохо? Это ничем не поможет. Fugazi так постоянно делают, и это только всех бесит».

Однако в конце 1992 года Nirvana отправилась в короткое турне по Латинской Америке. Курт был разъярен, когда зрители в Буэнос-Айресе освистали их разогревающую группу Calamity Jane, феминистский панк-коллектив из Портленда, который дружил с Кортни. Монтгомери вспоминает, что Курт «воспринял это как личное оскорбление, зрители показались ему толпой мужиков-женоненавистников». Курту удалось придумать единственный способ отомстить им за это – отказаться играть Smells Like Teen Spirit.

Он три раза сыграл первые аккорды знаменитой песни, но так и не спел ее. После концерта он сказал местному журналисту: «Зрители не заслужили, чтобы мы ее играли».

В отличие от некоторых анархистов из панковского мира, Курт без проблем умел отделять утопические идеалы от реального выбора на голосовании. Он презирал многие политические решения администрации Рейгана и Буша и не раз говорил мне: «Республиканцы – зло».

В 1992 году состоялись президентские выборы. Курт с энтузиазмом относился к бывшему (и будущему) губернатору Калифорнии Джерри Брауну, который превзошел ожидания, победив Билла Клинтона на нескольких праймериз Демократической партии. Услышав выступление Брауна в радиоэфире, Курт и Кортни позвонили мне и возбужденно рассказали, что пожертвовали максимально возможную сумму в 100 долларов на кампанию Брауна, завершившуюся в результате неудачей. На выборах Курт проголосовал за Клинтона, но, насколько мне известно, публично сказал об этом лишь один раз – аргентинскому журналисту, который спросил его, не задумывался ли он, чтобы проголосовать за независимого кандидата Росса Перо. Курт ответил: «Он плохой. Он богатый. Я не доверяю ему как президенту. Не хочу тратить свой голос зря. Лучше уж помогу сделать так, чтобы Буш не остался президентом».

Однажды вечером в 1992 году я спорил с консервативным ведущим ток-шоу Деннисом Прагером об отделении церкви от государства. Мне нравилась моя должность как члена совета ACLU, но я никогда не рассказывал об этом музыкантам, с которыми работал, или даже коллегам в моем офисе, потому что не хотел, чтобы они чувствовали себя обязанными соглашаться со мной или посещать какие-нибудь собрания, а уж конкретно это мероприятие вообще было для особых нердов. Я изумился, увидев Курта и Кортни в числе примерно сотни зрителей, собравшихся в «Хиллель-Центре» Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. По-моему, никто из слушателей даже не представлял, кто именно сидит рядом.