Эндрю Ллойд Уэббер - Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера

Позже в Лондоне Сара расспрашивала меня о том, как мы попали в Америку, и я рассказал ей об Отце Хантингдон и Гарвардском клубе. Он ответила, что жаль, я не сказал ей сразу, кто нас пригласил. Отец Хантингдон был ее американским кузеном из Лиге Плюща.

ПЕРВАЯ РЕПЕТИЦИЯ С ГРУППОЙ вполне ясно стала вырисовываться на горизонте. И внезапно на меня снизошло, что только я знаю, как пьеса будет звучать целиком. Все, что мы записали, кроме ключевых эпизодических песен, могло показаться рок-музыкантам чуждым и непонятным, потому что представляло собой несвязные фрагменты.Мне нужно было ощущение, что группа репетировала всю вещь много раз. Так что я заставил их сыграть музыку, которую я запланировал на весь день, за полчаса. Затем я дал Алану О’даффи знак, и он записал небольшой фрагмент, пока группа все еще была в раже. Вот так была записана «What’s the Buzz» вместе с изгнанием ростовщиков из храма. Потребовалось время, чтобы группа почувствовала себя свободно в размере 7/4, но только играя ее раз за разом, музыканты могли привыкнуть к ней. В тот день мы записали неповторимый крик Иэна: «My temple should be a house of prayer» [31] «Мой храм должен быть домом для молящихся». .

Я был доволен тем, что большинство главных песен с первого раза были сыграны так, как я хотел, кроме одного большого исключения: «I Don’t Know How to Love Him». Это была настоящая проблема, и только с третьего раза все удалось. Изначально на роль Марии мы позвали Аннабел Левентон. Во время моего краткого пребывания в Оксфорде Аннабель была известна как серьезная актриса Оксфордского университетского театра. У нее так же была хорошая репутация в качестве певицы, и она играла в лондонской версии «Волос». Мы с Тимом испытывали настоящее давление, создавая сольные синглы. И песня Марии Магдалины далась нам непросто. Конечно, я перестарался, и в моей аранжировке не было и намека на спонтанность, как в остальных. С вокалом Аннабель все было в порядке, как и с музыкальным сопровождением. Просто песня звучала шаблонно. Вторая попытка была не лучше.

Проблема с Марией была забыта на время, пока мы искали Понтия Пилата. Мне не терпелось записать сцену суда. Это была наша самая амбициозная заявка на нечто оперное, и я считал самым главным проверить, получилось ли у нас. Дон Норман, парень, которого Сефтон нанял в качестве нашего постоянного менеджера, также представлял и одного джазового певца – не помню его имя – который выступал в Pheasantry в Челси. Дон предлагал его на роль Пилата. Тим сомневался. Как бы то ни было, я в одиночестве пошел посмотреть на этого парня. У него была хорошая программа, но дикция явно была не его коньком. Нам нужен был актер, который мог бы петь, а не певец, которого можно было уговорить на игру. Я как раз собирался пробормотать несколько банальностей и уйти, как вдруг на сцену вышла невероятно молодая длинноволосая гавайская красавица с акустической гитарой в руках. С первых звуков, у меня мурашки поползли по телу. Голос Ивонн Эллиман был необычным, молодым, сексуальным и просто неповторимым. Еще никогда я не находил телефонную будку с такой быстротой. Я позвонил Райсу и сказал, что он немедленно должен приехать в Pheasantry. Мы нашли нашу Марию.

Остался только Понтий Пилат. Я продолжал думать: «музыкальная радиопостановка». Исполнитель партии Пилата должен был петь совсем не так, как остальные. Рассмотрит ли Барри Деннен, произведший на меня такое впечатление в «Cabaret», наше предложение всерьез?Мы связались с его агентом, и я был вне себя от радости, когда Барри согласился на встречу. За несколько чашек кофе я узнал, что он был американцем, на сто процентов принадлежал миру музыкального театра, состоял в отношениях в Барбарой Стрейзанд, для которой выбивал ее первые роли. Мы сразу же поняли друг друга и решили опробовать материал для Пилата. Я мгновенно почувствовал, что его очень специфический голос – как раз то, что нам нужно. Более того, Барри был готов совершать рискованные вокальные трюки. Только послушайте, как он исполняет последний истерический крик Пилата: «Die if you want to, you misguided martyr!» [32] «Умри, если хочешь, ты, заблуждающийся мученик». .

Барри и Ивонн оказались единственными артистами, сыгравшими как на Бродвее, так и фильме 1972 года. Тим предложил своего друга Майка Дабо, только что сменившего Пола Джонса в группе Manfred Mann, на эпизодическую роль царя Ирода. С целым набором друзей и небольшим количеством нанятых MCA музыкантов наш кастинг был закрыт.