Эндрю Ллойд Уэббер - Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера

Обед прошел за парой коктейлей беседой о том, что Рахманинов чувствовал себя изгоем в Нью-Йорке. Не было никакого смысла показывать маме такие стандартные для приезжих места, как магазины одежды. Она уже прослышала о зоомагазине на Третьей авеню где якобы продавались редкие абиссинские кошки, так что поход туда занял все наше послеобеденное время. Мои родители должны были пойти в «Уинтер Гарден» вместе с Сарой. Я же сел за Берни и Бетти Джекобс и Джерри и Пэт Шонфельд, которые уже примерно представляли, что напишут критики. Так странно наблюдать за зрителями, которые бешено аплодируют, не зная об отзывах, которые уже можно найти, если знать, как. Берни сказал мне, что всемогущий обзор New York Times достаточно хорош, за исключением комментариев насчет хореографии. Когда номер «The Jellicle Ball» практически остановил шоу из-за оваций, я задался вопросом, поменяется ли что-то в обзоре на следующий день.

Если забыть про «Growltiger» (зрителям, впрочем, понравилась эта фальшивая баллада), премьера прошла потрясающе. Я забыл обо всем и наслаждался происходящим, когда Скимблшенкс, кот, к которому я всегда испытывал нежные чувства, сорвал овации. Девушки Макавити Донна Кинг и Венди Эдмид в тот вечер завели каждого мужчину в зале, но кто был действительно потрясающим в тот вечер, так это Бетти Бакли. Когда она закончила петь, зрители поднялись как по команде. Отец обнял меня и сказал: «Я говорил тебе, Эндрю!» Затем сзади подбежал еще кто-то и сжал меня в объятиях.

«Эндрю, я люблю тебя, я так горжусь тобой!»

Я узнал этот голос. Он принадлежал Ричарду Стигвуду. Слезы лились по его лицу. Не помню, ответил ли я. Но могу сказать, что это один из самых ценных моментов в моей карьере.

КРИТИКИ БЫЛИ НЕ В ВОСТОРГЕ. Честно говоря, рецензия Фрэнка Рича оказалась одной из лучших. Она была хорошо продумана, и мне польстило, что он выделил песню «Gus the Theatre Cat» как «лучшую балладу шоу», особенно учитывая тот факт, что «Memory» в исполнении Стрейзанд уже ворвалась в американские чарты и играла буквально в каждом баре.

Я успел обсудить премьеру с отцом. Он согласился со мной, что во время переезда через Атлантику шоу потеряло свое обаяние, а итальянская ария действительно казалась дешевкой. Но он также отметил, что танцы слабоваты. Наверное, Шуберты были правы, что нам не хватает зрелищности, а я зря переживал по поводу каждого нововведения. Несмотря на противоречивые отзывы, «Кошки» быстро стали сенсацией. Едва ли какое-то другое шоу принесло столько же прибыли продюсерам и инвесторам (среди них: Шуберты, Дэвид Геффен, ABC Entertainment и Metro Media Corporation).

Тем не менее, несмотря на то что Шуберты получали арендную плату за театр и прибыль инвесторов и продюсеров, в момент, когда кассовые сборы снизились, авторов и творческую команду попросили урезать роялти. Именно тогда Кэмерон первым пошел еще дальше и придумал «общий фонд отчислений»: авторы отказывались от своих роялти в пользу доли от выручки с показов, если таковая набиралась, и небольшого гарантированного еженедельного гонорара. Сейчас такая схема считается стандартной для театра. С гордым званием продюсера появились и огромные издержки на постановку, так что едва ли я мог предложить альтернативный вариант, особенно в таком «профсоюзном» театре как американский.Но из-за таких фондов сейчас авторы могут получать реальную прибыль только от невероятно успешных шоу. А начинающим композиторам, поэтам и сценаристам становится все сложнее жить на доходы от театра, ведь не каждое шоу становится «Гамильтоном» или «Дорогим Эваном Хансеном». «Кошки», конечно, были сенсацией, так что не мне жаловаться. Брайну Бролли удалось сохранить все основные авторские права у Really Useful, несмотря на давление со стороны Кэмерона, который хотел вступить в долю. «Кошки» были показаны 7485 раз и стали самым долгоиграющим бродвейским мюзиклом в истории, пока их не перегнал «Призрак Оперы». Сейчас они занимают четвертое место среди старожилов Бродвея. Но, несмотря на оглушительный успех, я никогда больше не смотрел американскую постановку, хотя много раз с огромным удовольствием посещал шоу в Лондоне.

Еще во время предварительных показов я с Мартином Леваном в качестве звукорежиссера спродюсировал альбом бродвейской постановки. Тогда наш пиарщик Фред Натан попросил нас оказать необычную услугу. Не будем ли мы против, если критик New York Times Фрэнк Рич придет на один из сеансов записи? Он не помешает нам. Фрэнк приехал, когда я призывал Донну и Венди исполнить настоящую бурлеск-версию «Macavity», что, в общем-то, было близко им по характеру. Критик посидел в уголке и через полчаса поблагодарил нас и уехал. Впоследствии я думал, не был ли я слишком груб, не представившись ему? Ведь не каждый день самый влиятельный критик Америки спрашивает позволения поприсутствовать на записи альбома. Если бы это происходило сейчас, то я подошел бы к нему, чтобы поздороваться, но тогда я искренне думал, что нужно сохранить дистанцию. Кроме того, я здорово нервничал – рядом не было ни Кэмерона, ни Фреда Натана, чтобы помочь. Кэмерон, кстати, придерживался иной точки зрения, и ни для кого не секрет, что долгие годы он поддерживал очень теплые отношения с Фрэнком Ричем.