Эндрю Ллойд Уэббер - Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера

Но, когда в половине седьмого вечера я в изрядно помятом виде наконец выкатился из ресторана, я был готов сообщить им, что собираюсь писать полноценный мюзикл про кошек.

КОГДА ВСТРЕЧАЕШЬ родственную душу, забываешь о времени и месте, ну, возможно, не о месте, но я не помню, чтобы еще когда-то время пролетало так быстро, как в тот вечер с Кэмероном. Я встретил единственного британца, который любил мюзиклы так же сильно, как и я. На самом деле, Камерон был помешан на них еще сильнее. В наши дни молодые продюсеры с таким пристрастием – не редкость, но тогда, в 1980 году, таковых практически было. Легенда гласит, что за вечер нами было выпито четыре бутылки бургундского, что не совсем верно. Это было три бутылки и два кира. Тем не менее, к шести вечера, когда раздался телефонный звонок от Бидди с вопросом, откуда забирать мое тело, мы уже успели обсудить судьбу британских музыкальных постановок на несколько поколений вперед.

В Кэмероне меня с самого начала поразил его ребяческий, озорной и заразительный энтузиазм. Я никогда раньше не сталкивался с такой страстной и самоуверенной натурой. У Кэмерона достаточно своеобразное, злое чувство юмора, он отыгрывается на тех из нас, кто потерпел грандиозные провалы. Это привело к игре «око за око»: из забытья восстали мой «Дживс», его «After Shave» и такие провальные проекты как «Via Galactica» Питера Холла и «Thomas and the King» Джона Уильямса. Также я узнал, что свой творческий путь Кэмерон начал с должности помощника режиссера на постановке «Оливер!» и что он был глубоко привязан к Джулиану Слейду и его мюзиклу «Salad Days», о котором, я счел мудрым промолчать.

Кэмерон не казался мне большим поклонником рока. Мне показалось, что он не считает, что это музыкальное направление сочетается с музыкальным театром, и я гадал, действительно ли ему нравится «Суперзвезда» и роковые мотивы в «Эвите». В этом и заключалось коренное различие между нами.Думаю, Кэмерон согласился бы со мной. Но что действительно нас объединяло, так это любовь к классическим американским мюзиклам. Он был большим поклонником Сондхайма и даже поставил очень успешное шоу «Side by Side». И я был удивлен, что, наряду с еще одной постановкой Тома Лерера, он готовил новую версию «Оклахомы!». В действительности в том году эта постановка сменила «Иисуса Христа – Суперзвезду» в «Паласе».

Мне было интересно, как Кэмерон финансирует свои постановки. Его вест-эндовская «Моя прекрасная леди», вышедшая примерно в то же время, что и «Эвита», была не самым дешевым шоу. Он рассказал мне, что у него есть небольшой пул преданных инвесторов, но основная часть его финансов поступала от Совета искусств, который, как он убеждал, поддерживает качественные гастрольные шоу, чтобы знакомить отдаленные уголки страны с настоящим театром. Он описывал эту схему, как веселый анекдот. На тот момент мы уже прикончили половину второй бутылки, и я упомянул о «кошачьих» стихах Т. С. Элиота. Я поведал ему о своей идее поставить небольшое шоу в качестве прелюдии перед «Вариациями» и пригласить на него Майкла «Чалки» Уайта.

Вскоре проект «Кошки» отодвинул наш обед на второй план. Мы обсуждали растущую популярность современного танца и толпы подростков, болтавшихся в районе Ковент Гарден, который невозможно было не заметить. Мы обсуждали кандидатуру Арлин Филлипс, но Кэмерон считал важным, чтобы у хореографа был настоящий театральный опыт.Он застал меня врасплох, предложив встретиться с Джиллиан Линн. Конечно, я слышал о Джиллиан. Начиная с 1960-х годов она была хореографом практически всех известных британских мюзиклов: от «The Roar of the Greasepaint – The Smell of the Crowd» Брикасса и Ньюли до «Pickwick». В общем, она ставила танцы на всех шоу, кроме моих. Джиллиан Линн ассоциировалась у меня с классическим танцем, совершенно противоположым тому, что делала Арлин с Hot Gossip. Мне казалось, что ее темой были скорее чопорные кокни в подтяжках, нежели пластичные кошки.

Камерон спросил меня, видел ли я новую нашумевшую версию «Комедии ошибок» Королевской шекспировской компании, которую Джиллиан поставила с режиссером Тревором Нанном. Я не видел, как и не видел его классическую постановку пьесы «Once in a Lifetime» Кауфмана и Харта, в которой также участвовала Джиллиан. Я понимал, к чему клонит Кэмерон, он хотел заманить Тревора Нанна. Ведь одно дело – говорить о постановке существующего произведения, но превращение сборника стихов Т. С. Элиота «Популярная наука о кошках, написанная старым опоссумом» в полноценный мюзикл, возможно, потребует доработки и переписывания некоторых стихотворений. А на это уже может потребоваться разрешение вдовы Элиота, Валери. И, если бы у нас был такой уважаемый режиссер, как Тревор Нанн, с опытом работы в Королевском шекспировском театре, это помогло бы убедить ее в том, что мы будем бережно относиться к наследию ее супруга.