Пришла домой. Папа и мама сидели на крыльце.
— Где ты была? — спросила у меня мама.
— В пионерском клубе.
— Зачем? — удивилась она. — Что тебе там надо?
— Так, — ответила я и пошла в дом. Не могла же я во дворе говорить про знамя. Отец и мать вошли за мной в комнату. Я расстегнула жакетку, вынула из-под полы знамя и сказала:
— Вот что я принесла!
Мать развернула сверток и вскрикнула:
— Зачем ты его принесла? Что мы с ним будем делать?
— Надо спрятать…
— А ты знаешь, что будет, если знамя найдут немцы? Нас всех повесят…
— Если хорошо спрятать, то не найдут, — отозвался отец.
Я попросила маму во что-нибудь завернуть знамя. Она дала старый платок. Я начала заворачивать знамя. Отец не выдержал и сказал:
— Вот какая пора наступила… Свое надо прятать…
— Да и у меня в душе всё кипит, — призналась мама. — Но что сделаешь?.. Спрячем. Когда-нибудь поставим его на место.
Я завернула знамя в платок и спрятала в шкафик, который стоял в углу, за печкой.
Прошел день. Мне не терпелось. Из головы не выходило знамя. Подкараулив, когда дома никого не было, достала сверток, посмотрела и опять положила на старое место.
С неделю в городе было тихо, и знамя лежало в шкафчике. Потом начались обыски. Я испугалась и спрятала его в старый валенок, а валенок поставили на печку.
Через четыре дня не вытерпела и опять перепрятала. На этот раз завернула знамя в тряпку и положила в печку, в золу, а маму предупредила:
— Печку не топи, там знамя.
Наступила осень. Начались холода. Надо было топить печку. Я спросила у мамы, куда девать знамя. Мама подумала и сказала:
— Надо закопать в землю. И надежней и спокойнее.
Папа тоже согласился, что так будет лучше.
Было холодное, хмурое утро. Я взяла лопату и пошла в огород. В борозде вырыла ямку и положила в нее знамя. Чтобы оно не испортилось от сырости, обернула его в толь. Ямку засыпала так, что даже близко нельзя было узнать это место.
Папа достал где-то коровью шкуру и хотел выделать ее. Но он плохо просолил, и в шкуре завелись черви. Тогда папа закопал ее под забором, в огороде. Соседка Шура Исарова, жена полицая, видела это. Она побежала в комендатуру и заявила, что Галафеевы спрятали советское добро. Назавтра явилось шесть немцев с автоматами. Они допытывались у папы, где и что он спрятал. Папа подумал, что спрашивают про знамя, и сказал, что ничего не прятал. Ему не поверили и начали делать обыск. Перерыли всё в доме, но ничего не нашли. Вышли во двор и стали присматриваться, нет ли где свежевскопанной земли. Я очень боялась, чтобы они не пошли на огород. Папа понял, какая опасность угрожает нам всем, если они найдут знамя. Тогда он вспомнил про шкуру и показал, где она закопана. Шкуру откопали… Немцы посмотрели и ушли.
Вскоре настали дожди. Я волновалась, чтобы знамя не погибло. Вечером, когда стемнело, я откопала знамя и принесла в дом. Оно было сухое. У меня отлегло от сердца.
Про то, что я прячу пионерское знамя, кроме нашей семьи, никто не знал. Я даже не сказала своей тете и подругам. Правда, иногда мне хотелось рассказать девочкам про свой секрет. Но как подумаю, что они могут похвалиться кому-нибудь или проговориться, у меня сразу пропадало желание вспоминать про это.
Я ждала того дня, когда можно будет достать знамя и понести его по улице так, как это было до войны.
Настало лето 1944 года. Люди всё чаще и чаще говорили, что наша армия наступает и скоро займет Добруж. Через некоторое время стала слышна артиллерийская канонада. Мы бросились в лес. И вот, наконец, по лесу разнеслась радостная весть: «Наши пришли!» Мы вернулись в город. Всюду на улицах были советские бойцы. Я подбежала к ним и спросила, скоро ли кончится война.
— Для тебя война уже кончилась, — ответили они и засмеялись.
Тут я вспомнила про знамя. Очень захотелось показать его всем. Я помчалась домой и сказала об этом папе.
— Подожди немного. Я сделаю древко, — ответил он.
Папа сделал древко, покрасил его красной краской и прикрепил к нему знамя. Я взяла знамя и вместе с папой пошла в райком партии.
«Вот и дождались, когда тебя не надо прятать!» — подумала я.
Люди смотрели и удивлялись, откуда у меня знамя.
В райкоме вошли к секретарю Николаю Степановичу Клюеву. Я первой, папа за мной.
— Что скажете? — спросил товарищ Клюев.
— Принесла пионерское знамя, которое я прятала и берегла всю войну, — ответила я.
— Пионерское знамя, которое я прятала и берегла всю войну, — ответила я.
Читать дальше