Трэвис Баркер - Между панк-роком и смертью [Автобиография барабанщика легендарной группы BLINK-182] [litres]

У меня была песня, которую я написал с Кидом Кади: он пришел ко мне в студию, и у него был такой период, когда ему хотелось писать песни, и мы сотворили нечто фолковое в стиле битлов. Я сыграл ее Стиву, и он впечатлился еще больше, чем я, когда он дал мне послушать «The Misfits». А я влюбился в «The Misfits», так что мы махнулись. И это было верное решение: ему так повезло с ремиксом «Pursuit Of Happiness» с Кади, что он превратил мой трек в композицию «Cudi the Kid», и она стала электронным танцевальным гимном. Я просто влюбился в его интерпретацию песни и в динамику, нарастающую от куплета к куплету. Потом мы еще сняли клип на эту песню, где дети играли Кади, Аоки и меня – меня играл мой сын Лэндон. Я включил «The Misfits» в свой альбом, и с тех пор у нас с Аоки классные отношения.

Он такой же трудоголик, как и я. Он не станет зря терять ни минуты. Он дает триста концертов в год – правда, в отличие от меня он летает самолетами. Сегодня он в Испании, завтра в России, послезавтра в Филадельфии. Когда я не пользуюсь своим гастрольным автобусом, иногда сдаю его ему. Мы со Стивом всё время играем вместе – недавно мы выступали в «Шрайне», а еще на шоу Джимми Киммела играли «Rage the Night Away» с Вака Флока Флеймом.

Я ездил на миллионах гастрольных автобусов, и автобус Трэвиса – самый лучший в мире. Он превратил его в настоящую квартиру. В этом автобусе я сочинил немало музыки просто потому, что это очень удобно. Это показывает, насколько важна окружающая обстановка. Иногда в салоне я нахожу старые раскраски Лэндона и Алабамы – это не какая-нибудь холостяцкая берлога, потому что Трэвис – настоящий семьянин. Он не обязан давать мне этот автобус, ведь он сдает в аренду свое самое ценное имущество. Когда я в этом автобусе, я отношусь к нему так же уважительно, как если бы это был дом Трэвиса. Мы содержим автобус в чистоте и даже снимаем обувь. Я редко пускаю туда кого-то еще.

По сути, это альбом в честь воссоединения группы Transplants: мы записывались раз в неделю и называли эту сессию «Вторник Transplants», а пропускали, только если кто-то уезжал на гастроли. Мы ходили туда-сюда между моей студией «ОПРА» и студией «Боут», которая принадлежит Фли. Мы собирались и играли что-нибудь, а потом переслушивали, и так нам удавалось легко записывать по две-три песни за один заход. Мы с Робом курили по двадцать косяков в день. К нам приходили такие гости, как Бан Би, Эквипто и Пол Уолл. Первый трек, «In A Warzone», отлично показывает звучание всего альбома – мы громко врываемся, размахивая кулаками. В основном альбом состоит из хардкорного панка – мы не очень много экспериментировали с музыкальными стилями. Это не стратегия. Мы просто записали то, к чему у нас в тот момент лежала душа.

Эл-Пи и Киллер Майк сильно на меня повлияли, и я всегда восхищался работой их обоих. Киллер Майк настолько искусно играет ритм, что тоже хочется сесть за ударные. Мы подружились, а когда они были в Лос-Анджелесе, записывались с Заком де ла Роша из Rage Against the Machine, то пригласили меня в студию. Они попросили меня сыграть для их альбома, и я был в восторге. Эл-Пи – один из лучших продюсеров, которых я слышал, – он такой сумасшедший ученый во всём, что касается звука, как будто сам бог спустился с небес и обработал бит. Мне прислали файл, а там сумасшедший бит с конгами, шейкерами и бонго. Я открыл файл в студии и, послушав один раз, сразу же включил его снова и начал запись. Я был так взволнован, что даже не потрудился выучить ударную партию, – просто начал играть. Я записал четыре варианта и не смог выбрать лучший, так что отправил Эл-Пи все.

Ко мне подошел диджей Деорро и сказал: «Я хочу создать что-то, что по-настоящему покажет твою игру». И он не солгал: в первых шестнадцати тактах оказалось соло на ударных. Я играл с ним на «Коачелле» в палатке «Сахара» через час после выступления с Run the Jewels. Движение Деорро называется «ПандаФанк», поэтому на сцене стояли люди в костюмах панд и играли на скрипках. Он по-настоящему талантливый артист; я считаю, что эта песня – шедевр.

Ко мне пришел Рифф Рафф – он стремился к определенному жанру и звуку. Вместо обычного рэпа, которым он прославился, ему хотелось тяжелых синтезаторов в стиле 80-х и драйвовых барабанов. Для справки: он прислал мне несколько видеороликов, на которых пел под случайную последовательность аккордов: когда я был в студии, все, кто услышал эту музыку, сразу влюбились в его творчество.