Борис Ерёмин - Воздушные бойцы

Активные воздушные бои нам пришлось вести с группами ФВ-190, прикрывать наши наземные войска. Очевидно, мы изрядно досаждали вражеской авиации, так как однажды на рассвете противник предпринял довольно дерзкий налет на аэродром Лугож. Самолеты Ю-87 выскочили из-за гор, с ходу сбросили бомбы, но на стоянки истребителей не попали и большого ущерба не нанесли. Наши дежурные истребители успели взлететь и сбили одного Ю-87. Стрелок с «юнкерса» выпрыгнул с парашютом и был захвачен. На командном пункте полка светловолосый верзила с мутными глазами что-то кричал, хорохорился и тут же плакал — с ним была истерика. Противно было на него смотреть. Я помнил некоторых пленных немецких летчиков, которых видел в первые годы войны. Те держались высокомерно и чванливо, не прошло и двух лет — времена полностью переменились.

Осенью в гористой местности погодные условия часто и резко меняются. Сеть аэродромов у нас ограничена. Подыскивать подходящие площадки нелегко. Почему-то вначале я предполагал, что, перевалив Карпаты, мы попадем в равнинную местность. Ничего подобного. Большая часть Румынии — это гористые места. Горы невысокие, но тем не менее продвигаться войскам нелегко. Развернуться особенно негде, продвигаться приходится большей частью узкими, извилистыми лощинами, В таких случаях задачи, стоящие перед авиацией, осложняются. Каждый вылет на боевое задание сопряжен со всевозможными трудностями: низкая облачность, густые полосы тумана закрывают землю; возможность совершить вынужденную посадку тоже ограничена. Но разведывательные полеты прекращать нельзя. Наоборот, в таких условиях от разведчиков постоянно требуются новые данные о продвижении своих войск, об оборонительных сооружениях противника, который спешно укрепляется во всех мало-мальски пригодных для обороны районах. Требуется — это всегда! — постоянно вскрывать местонахождение [274] вражеских танковых групп. Надо искать переправы через горные реки. В общем, в те дни летчики 31-го гвардейского истребительного авиаполка трудились с полным напряжением сил. Им помогали летчики других полков.

Наши войска наступали в сложной местности без четко обозначенной линии боевого соприкосновения с противником. По мере продвижения к румынско-венгерской границе сопротивление противника нарастало. Мы это чувствовали по возрастающему противодействию авиации.

Группы ФВ-190 четверками и шестерками действовали по дорогам и мостам на высоте 300–400 метров, вплоть до бреющего полета. Они выныривали из-за гор внезапно, использовали складки гористой местности, действовали у самой земли. ФВ-190 — самолет тяжелый, хорошо вооруженный. В воздушном бою он явно уступал нашим маневренным истребителям, поэтому чаще всего, прижимаясь к земле, действовал как штурмовик. Бомбардировщиков у гитлеровцев явно не хватало, и они пытались компенсировать эту нехватку действиями штурмовиков ФВ-190.

Мы тоже действовали небольшими группами на малых высотах — иначе нам перехватывать ФВ-190 было невозможно. Наши летчики охотились за ними, применяя ту же тактику: прижимались к горам, внезапно выскакивали из-за гребней, покрытых лесом. Для наших маневренных, быстрых, хорошо вооруженных истребителей штурмовик ФВ-190 был хорошей целью. Но мы несли потери от зенитной артиллерии.

В начале октября 2-й Украинский фронт начал Дебреценскую операцию. Это — первая крупная операция на венгерской земле. Осуществлялась она силами 53-й армии генерала И. М. Манагарова, 6-й танковой армии генерала А. Г. Кравченко и конно-механизированной группы генерала II. А. Плиева. 3-й гвардейский истребительный авиакорпус генерала И. Д. Подгорного получил конкретные задачи по поддержке и прикрытию войск в Дебреценской операции.

Местность на отдельных участках имела сильно пересеченный горно-лесистый рельеф и разобщала наступающие войска. Поэтому конкретные задачи для авиации диктовались сложной местностью и необходимостью вести боевые действия по разобщенным направлениям.

Мне уже приходилось и раньше осуществлять различного рода согласования совместных действий авиационных и наземных частей, наведение самолетов, вызов авиации на поле боя для решения конкретных задач, которые я получал [275] от командования наземных войск. Эту работу я осуществлял с помощью офицеров управления нашей дивизии, причем, учитывая важность поставленных задач, в подобной работе принимали участие наиболее грамотные специалисты. В нашей дивизии такими специалистами были майоры Радзевич, Насилевский и некоторые другие. Теперь, на завершающем этапе войны, когда у нас было достаточно сил и средств, роль управления, роль согласованных четких действий была необычайно велика, и потому при подготовке любой операции этому вопросу уделялось большое внимание.