Михаэль Тсокос - Тело как улика. Случаи из практики самого известного судмедэксперта Германии

Шесть молодых женщин, которые в конечном итоге привели Деммлера в суд, молчали более десяти лет. Но в конце концов одна из них связалась с человеком, который изнасиловал ее в детстве. Она объявила, что заявит на него. Он угрожал самоубийством, о чем она позже рассказала в полиции. Если она промолчит, пообещал он ей, он упомянет ее в своем завещании.

Но у демона ее детства больше не было власти над ней. Ни угрозы Деммлера, ни его попытки взяточничества не имели такого эффекта, на который он надеялся. Его бывшая жертва и пять ее сестер по несчастью сообщили о нескольких повторных сексуальных изнасилованиях между 1995 и 1999 годами.

В начале августа 2009 года Курт Деммлер был арестован на своей вилле в Шторкове. Его тюремное заключение спровоцировало то, что еще больше жертв сообщили о себе полиции и в средствах массовой информации. Одна из молодых женщин создала веб-сайт в интернете, где «девушки Деммлера» могли описать свою судьбу. Некоторые случаи происходили более 20 лет назад, поэтому не учитывались из-за срока давности. Но травмированная психика ничего не знает о давности. Жертвы насилия всегда получают «пожизненный» срок.

Между тем прошло почти 20 лет со дня крушения ГДР. Музыкант Деммлер уже не звезда, но верные фанаты все еще держатся за него. После его ареста гостевая книга на его веб-сайте быстро заполнилась выражениями солидарности. Многие поклонники не верили, что Курт Деммлер способен на такие постыдные действия. Некоторые более осознанные последователи настаивали, по крайней мере, на том, что нужно различать грань между жизнью и работой. Были также высказывания о возможном заговоре. Но Курт Деммлер не был жертвой западногерманских капиталистов. Он сам сбил себя с ног.

После перемен в его жизни вышел только один альбом: Mein Herz muss barfu gehen («Мое сердце должно идти босиком», 2001) – и даже это была подборка его старых хитов, написанных в ГДР. Когда альбом был переиздан в октябре 2009 года, спустя десять месяцев после его самоубийства, звукозаписывающая компания для своего оправдания была вынуждена ссылаться на восточногерманского актера и певца Яна Йозефа Лиферса. На вопрос «хочет ли кто услышать песню Деммлера Mein Herz soll ein Wasser sein («Мое сердце должно быть водой»), Лиферс ответил: «Как может быть связан прекрасный текст этой прекрасной песни с преступлением Деммлера?»

Текст, конечно, не мог повлиять на то, что Курт Деммлер стал растлителем подростков. Но без наклонности к педофилии его создателя, вероятно, эта песня не возникла бы. И слово «вода» в этой песне можно правильно истолковать, только если вы знаете, куда он тянул «тоску рыбы» в своих фантазиях и действиях всю свою жизнь.

«Мое сердце должно быть водой / синей водой / где рыба тоска / блестит. […] / Мое сердце должно быть водой / глубокой водой / что чужое любопытство не может / видеть. / Мое сердце должно быть водой / соленой водой / которая вытекает из моих глаз / когда она переполняет его / когда она переполняет его». Трагедия педофила заключается в том, что у него есть только выбор – страдать из-за его не претворившихся в жизнь фантазий – или страдать после их преступного удовлетворения.

В десятом часу двое следователей все еще находятся в тюрьме Моабит. После встречи с социальным работником главный комиссар Ингеборг Т. и верховный комиссар Томас В. зашли в медицинский кабинет (АГ II) тюрьмы. Там они узнают, что у Курта Деммлера неоднократно прослеживалась тенденция к суицидальному поведению. Невролог и психиатр доктор Барбара Х. постоянно наблюдала его вплоть до 26 августа 2008 года.

Верховный комиссар В. записывает номер телефона врача и немедленно звонит ей в офис на севере Берлина. «Как бы вы описали господина Деммлера?» – спрашивает он.

«Он был очень трудным пациентом, – сразу отвечает доктор Х. – Господин Деммлер сам изучал медицину и практиковал какое-то время как врач. Он был беспокоен, тревожен и страдал от расстройства сна. И у него были очень четкие представления о том, что я должна ему прописать от всего этого». Среди прочего он неоднократно требовал небольшое количество валиума. «Я думаю, он был зависим от этого препарата, – добавляет она. – Я сказала об этом ему напрямую, но он всегда отрицал. Без валиума он не смог бы выдержать все испытания, он говорил так каждый раз. Я назначила ему антидепрессант апонал и дополнительно седативный препарат тавор. Он также принимал средство для лечения тревожности протазин».