Павел Федоров - В Августовских лесах [с иллюстрациями]

— Тварь! О-о! Что мне с тобой делать, чертово отродье!

Стася сама не помнила, какие слова слетали с ее языка. От выкриков матери девушка судорожно вздрагивала и почти переставала дышать.

— Перестань же! — крикнул Олесь, желая прекратить эту омерзительную сцену.

— Я ее на цепь посажу, как шкодливую сучонку! Пусть она меня слышит и не притворяется!

Галина, казалось, ничего не могла слышать и воспринимать. Но это только казалось. На самом деле она все слышала и понимала. И в голове ее уже зрел дерзкий, отчаянный план.

Стася, видя упорное молчание дочери, чувствовала, что та сильнее ее не только молодостью, но и горячей девичьей любовью. Для выражения своего негодования Стася старалась подбирать самые обидные, оскорбительные слова, но запас их начинал иссякать, в утомленную голову, кроме пустых, мало устрашающих ругательств, ничего не шло.

— Я размозжу этой сквернавке башку! Вот мой святой крест, я убью ее!

— Мамо! Довольно, — вырвалось наконец у Ганны. Ей тоже была невыносимо противна вся эта ругань, искренне хотелось заступиться за сестру.

— Не твое дело! Можешь и помолчать! — снова разъярилась Стася. — Я ее сейчас же отведу к ксендзу, заставлю молиться и окручу с Владиславом! — И, чтобы больней задеть дочь, продолжала: — Но только Владислав не такой парень, чтобы захотеть после этой поганой истории взять в жены такую!..

— А я хочу вашего Владислава? Вы меня спросили? Можете меня на куски разрезать! Пусть мое тело собаки съедят, а Владислав меня не увидит! Нет! — страстно выкрикнула Галинка. — Хоть сейчас зовите десять ксендзов, а за Владислава выйти замуж меня никто не заставит. Сейчас не панская власть, чтоб девушек насильно выдавать.

— Значит, ты опять хочешь с русским лейтенантом на канал шляться и нас позорить!.. Нет, — зашипела Стася, — лучше я тебя вниз головой в землю вобью, а такого не допущу! Не будь я пани Массальская!

И Стася притопнула ногой, стараясь показать, как она будет заколачивать свою дочь в землю. В это время позади раздался умилительный, сладко-таинственный голос Франчишки Игнатьевны:

— Не расстраивайтесь, пани Стася…

Все в комнате замерли.

— А ты чего тут торчишь? — поджав тонкие губы, сдерживая ярость, спросила Стася и резко отстранила от себя вскочившую Ганну.

— Я пришла, пани Стася, сказать, что до вашего сада зашел какой-то человек и спрятался в той самой беседке, где пан Олесь с паном Михальским часто самогонку пьют, — скороговоркой ответила Франчишка Игнатьевна, делая вид, что до семейных передряг ей нет никакого дела. Она забежала только предупредить, что в их сад забрался чужой человек. Франчишка Игнатьевна действительно увидела его в окно, выходящее из спальни в сад.

— Какой такой человек? — настороженно спросил Олесь, не веря ни одному ее слову.

— Сдается мне, пан Олесь, что это пришел до вас родственник нашего ксендза пана Сукальского, чи брат, чи двоюродный дядя, ну тот, что толички из Гродно приехал и несколько раз приходил до пана Михальского. Да и вы, кажись, там сами бывали и его видели.

— А ты не брешешь? — Находясь в полном замешательстве от осведомленности Франчишки, Олесь поднялся со стула и хотел было выйти.

— Езус-Мария! За кого вы меня принимаете, пан Олесь? Вот провалиться мне туточки, на этом самом месте. Дивлюсь, як панна Галочка от болести надрывается, и не знаю, як ей помочь, а сама глаз не спускаю, чтоб мои паршивые гусята к вам в сад не забрались и баклажанов не поклевали. А тем часом замечаю: человек по саду быстренько протрусил и заскочил в беседку. Ось, ось туды, як раз, где цветочки панны Галиночки завиваются, показывая своим маленьким пальчиком, тараторила Франчишка Игнатьевна.

Остановить ее не было никакой возможности. Рассказывая, она быстро жестикулировала, стреляя глазами то в Галинку, присмиревшую на полу, то в бледную, задыхающуюся от злости Стасю, то в окна, выходящие в сад и на улицу.

— Бувайте здоровеньки. Кажется… — Франчишка Игнатьевна приставила ко лбу ребрышко ладони и уставилась в окно. — Пусть лопнут мои очи, кажется, комиссарша с заставы со своими малышами и военными начальниками идет до меня в гости! И кажется, с ними идет тот чернявенький красавец, не то лейтенант, не то подпоручик, господь бог разберет. Кажется, он самый! Слышишь, Галочка? Тот, что в вашей лавке часто сигаретки закупает. Надо скорей бежать…

С этими словами Франчишка Игнатьевна, подобрав выгоревшую на солнце зеленую юбку, торопливо прошлепала своими беспокойными ногами по крашеному полу и исчезла за дверью.