Андрей Савельев - Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

На броню сразу село много ополченцев из разных подразделений, которые прибыли на подмогу из Славянска. Но когда мехводы сказали, что им отдан приказ ехать за Медведем на перекрёсток, где продолжался бой, многих бойцов с БМД как ветром сдуло. Большинство из них были местными гражданскими, которые взяли оружие для защиты своих домов. Они привыкли дежурить сутками на блокпостах и патрулировать улицы, но они не могли ринуться в эпицентр боестолкновения вот так, без раздумий [88] Видео 23 — war16.ru/v23. .

Из тех, кто сел вместе со мной, я помню Крота, Клеща, Баню и ещё пять-семь бойцов. Сначала мы сели сверху на БМДшку, но, когда свист пуль усилился и характерный стук по обшивке бронемашины стал отчётливо слышен, мы на ходу спрыгнули с «коробочки» и спешились.

Бывает несколько вариантов спешивания возле брони. Мы решили становиться не за БМД, как в классическом варианте, а стать колонной между двумя машинами, чтобы укрыться от огня с флангов, так как со стороны завода долбили активнее всего. Так мы дошли до перекрёстка.

Активная фаза боя кончилась, но отходившие нац-гады постреливали в нашу сторону. Прямо на тротуаре возле перекрёстка у столба лежал наш командир. Ноги его свисали на проезжую часть. Мы подбежали, я достал жгуты и стал осматривать Медведя. Крот с ПК [89] Пулемёт Калашникова. и Клещ с автоматом легли рядом и прикрывали меня, пока я возился с раненым.

Медведь был весь истерзан: две ноги и рука перебиты крупным калибром и находились в неестественном положении. Кровь текла из всех конечностей и даже из брюшной полости. Но он был ещё живой! Пока мы смогли к нему прийти на помощь, прошло относительно много времени, но он всё ещё дышал и даже иногда пытался что-то сказать.

Я наложил ему жгуты на все конечности. Так как у меня было всего три жгута, Крот размотал приклад своего АКСу [90] Автомат Калашникова складной укороченный. (пулемётчику рекомендуется при себе иметь ещё и короткий ствол — пистолет или АКСу) и отдал мне четвёртый [91] Обычно солдаты жгут наматывают на приклад. . Огонь всё ещё продолжался, Крот несколько очередей выпустил из пулемёта.

Для транспортировки раненого решили использовать не БМД, а зелёный инкассаторский броневичок, на котором сюда как раз приехал Медведь. Новый водитель (не помню кто) подъехал к нам, чтобы загрузить трёхсотого. Но поднять Медведя было непросто, так как весил он больше 100 килограммов, да ещё и тело расслабил из-за ранения. Кое-как мы его подняли и дотащили к машине, Медведь сильно стонал. Перевозить решили в багажнике, который в принципе достаточно вместительный. Когда наш командир лежал на полу «инкассатора», я заметил, как неестественно сложены его ноги. Выстрелами из КПВТ ему перебило обе ноги выше колена и шансов на то, что он выживет, оставалось очень мало. Вообще удивительно, что он не умер от кровопотери, ведь при повреждении бедренных артерий человек истекает кровью за 2–3 минуты. Видимо, из-за развившегося шока и состояния боевой эйфории у Медведя сузились сосуды и выход крови замедлился.

Уже по дороге в госпиталь я вколол ему «антишок», «Кордиамин» [92] Стимулирует сердечную и дыхательную деятельность. и «Дексаметазон» [93] Препятствует выходу крови из сосудов в ткани, не даёт развиваться шоку. , хотя сомневался, что это сможет его спасти. В дороге Медведь несколько раз отключался, тогда я проверял пальцами пульс на сонной артерии. Сердце всё ещё билось. Медведь в какой-то момент очнулся и схватил меня за руку. Хоть я и не сильно давил на шею, но ему, видимо, казалось, что я его сдавливаю. Он был в бреду. Я посмотрел на него: мутные глаза, устремлённые прямо на меня, давали понять, что он «уходит», но сильная рука, которая сжимала мне до боли запястье, доказывала — он ещё борется за жизнь.

Остальные бойцы ехали в салоне броневичка. С умирающим Медведем мы были в багажнике одни. Никто не слышал его стонов, кроме меня, потому что багажник и салон разделяла бронированная панель. Простреленные сухожилия на голеностопе оголились, пахло мясом и кровью. Кто сталкивался когда-нибудь с подобным, понимает, о чём я. Есть запах мёртвого человека — трупный запах, а этот — другой. Он врезается в память навсегда, его ни с чем не перепутаешь.

Так мы доехали до блокпоста у церквушки недалеко от Черевковки, где дежурила скорая помощь. Медведя перегрузили врачам в «газель», они сказали, что отвезут его в больницу. В момент, когда мы перекладывали раненого, ко мне подбежали журналисты и задали несколько вопросов по ситуации на Семёновке. Я быстро натянул бандану на лицо и повернулся к камере. Первые секунд 20 я говорил скороговоркой, не жалея слов в адрес укропов, а потом выразил надежду, что наш командир всё-таки выживет. Оказалось, что это был российский «Первый канал». Позже я нашёл архив этого выпуска, где показали только мои последние слова о Медведе [94] Видео 24 — war16.ru/v24. .