Владислав Третьяк - Хоккейная эпопея

— Эх, ты… За игру ставлю тебе единицу.

До сих пор храню в памяти то ощущение горя и обиды, которое испытал тогда. Правда, в тот день судьба все же решила смилостивиться: через полчаса нам сообщили, что "Спартак" свой последний матч проиграл, а это значит — мы чемпионы!

Я страстно желал убить в себе страх. "Надо убить его раз и навсегда", — думал я, еще не зная тогда, что это невозможно, что не

бывает в жизни абсолютно бесстрашных людей. Весь вопрос в том, может ли человек подавлять свои отрицательные эмоции. Мне надо было научиться управлять собой. Нельзя бояться шайбы. Нельзя бояться соперников, которые с перекошенными в азарте лицами с бешеной скоростью мчатся на твои ворота. Только одно должно быть в голове у вратаря: не пропустить гол. Все остальное — мимо. Больно — терпи. Трудно — терпи. И думай. Все время думай, как сыграть лучше, надежнее…

Хоккей — суровая игра. И в первую очередь она беспощадна к вратарям. Порыв и ярость атакующей команды направлены в конечном счете на них. Запугать и ошеломить. Сбить с толку. Уложить на лед. И забросить шайбу. Шайба летит в ворота, словно снаряд. А голкипер должен поймать ее в ловушку. Или просто отбить. Клюшкой, щитком, коньком — чем угодно. Отразить бросок. Обязательно отразить! Другим можно ошибаться. Если форвард теряет шайбу, он знает: выручит защита. Небрежность защитника исправит вратарь. Только вратарю ошибаться нельзя. Потому что его ошибка — это гол. Ом — сам себе надежда. И сам себе — судья.

В 12 лет я впервые получил серьезную травму. Шайба угодила в голову. Я не заревел только потому, что боялся: увидят слезы — выгонят из команды. К тому времени хоккей для меня был уже не просто очередным увлечением. Я полюбил эту игру так беззаветно и пылко, как может любить только мальчишка. На следующий день после травмы меня словно подменили. На тренировке я думал только о том, как бы увернуться от шайбы. Я забыл все, чему успел научиться. И опять надо было начинать сначала… Снова была борьба с самим собой.

Нелегкая это наука — уметь побеждать страх…

Отец поначалу скептически относился к моему новому увлечению. Хоккей, как, впрочем, и футбол, был ему глубоко несимпатичен. В те годы, если по телевизору транслировали какой-нибудь матч, отец демонстративно уходил в другую комнату. Его любимой передачей был "Голубой огонек", где выступали самые лучшие эстрадные артисты.

— Подумаешь, вратарь, — шутливо поддразнивал он меня. — Что от тебя толку — стоишь с помелом в воротах… Смотри, двоек в школе не получай, а то живо распрощаешься со своим хоккеем, — уже вполне серьезно заканчивал отец.

…Виталий Георгиевич не жалел времени, занимаясь со мной. Играет, скажем, во Дворце спорта московское "Динамо", он говорит:

— Сегодня идем на Чинова.

Это значит, что мы с Ерфиловым во время матча будем сидеть за воротами, которые защищает динамовский голкипер Чинов, и внимательно следить за всеми его действиями. Для меня это было хорошей школой. Так мы ходили "на Коноваленко", "на Зингера"… Заимствовали опыт, подмечали недостатки, учились.

А время шло. Я уже довольно шустро отбивал шайбы, с удовольствием после уроков в школе мчался на каток и был вполне доволен жизнью. Больше я не говорил маме о своем желании стать чемпионом — верный признак того, что мальчишка превращается в юношу. Я снова скажу ей об этом чуточку позже, когда мы начнем работать с тренером Тарасовым.

Летом 1967 года в команде ЦСКА было три вратаря: Виктор Толмачев, Николай Толстиков и Владимир Полупанов. Старшему тренеру Анатолию Владимировичу Тарасову потребовался

четвертый — для того, чтобы плодотворнее проводить тренировки. Я в то время и не мечтал о том, чтобы играть в команде Тарасова. Тогда там были такие великие мастера, как Константин Локтев, Александр Альметов, Вениамин Александров, Анатолий Фирсов… Мог ли я, 15-летний мальчишка, думать о том, чтобы быть рядом с ними!

И вот представьте мое состояние, когда в один прекрасный летний день Тарасов говорит тренеру нашей юношеской команды: "Пусть мальчик приходит на занятия мастеров" — и показывает на меня. Я прямо оцепенел от неожиданности. Вот это счастье!

Так я стал тренироваться в знаменитой армейской команде, которая много раз становилась чемпионом страны, неоднократно выигрывала Кубок СССР и которая всегда поставляла больше все го игроков в сборную.

Как я старался! Во время игр бросался за каждой, даже самой безнадежной, шайбой. Наравне со всеми бегал и выполнял все упражнения. Возил своим новым друзьям яблоки из нашего сада. Я начал нарочно косолапить, подражая Евгению Мишакову. В разговоре я пытался ввертывать любимые словечки своих кумиров. Носил за ними клюшки. Хотел во всем быть похожим на них.