Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

Редактор Ольга Владимировна Шеломова

Редактор Лариса Константиновна Адлер

© Александр Чемек, 2020

ISBN 978-5-4496-9674-8 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-9648-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наше дело — труба. Игольчатый вибратор.

«Цвет поэзии» Тарковского. Свидание без эмоций.

«Ложка дёгтя». Сувениры из Румынии. «Цветы запоздалые».

2 августа, понедельник. Подъём в 3:30. В 4 часа — сборы к отъезду.

В костюме химзащиты (армейский подарок брата), в мотоциклетных очках и верхонках, с рюкзаком за плечами еду на мотоцикле в сторону Хородочи. Навстречу мне до Кудыкты попались три-четыре грузовика. Моя прорезиненная серо-зелёная куртка с капюшоном покрылась коркой льда, и водителям встречных машин я казался привидением или марсианином.

На 20-м километре, переезжая вброд речку, при наезде на валун чуть не свалился в воду. Мотоцикл заглох. Я повёл его на противоположный берег, где эту картину наблюдал парень с мотороллером. Как-то он проскочит брод…

Через 15 минут свернул по указателю к участку бригады Степанова. Было 6:30. Полина копошилась на летней кухне. Я поздоровался и сел под навесом столовой в ожидании ребят.

…Малые реки и ручьи, которые пересекает магистраль, обычно пропускают через бетонные трубы. Их размеры и конструкция зависят от потока воды в паводок. Сейчас бригада строит трубу сечением 3х4 м, длиной 20 м — ширина насыпи в этом месте. Под такую трубу нужен монолитный фундамент, высотой (глубиной) 3—4 м. Труба строится не параллельно рельефу местности, а в виде больших ступеней. Для каждой ступени фундамента возводится опалубка — прямоугольная ячейка. Каждая ступень должна быть из монолитного бетона, поэтому заполнять ячею приходится без остановки и днем и ночью.

…До обеда на складе загрузили с Гошкой 250 мешков цемента в «Магирус». Разгрузив машину на участке, отмылись на речке. Гоша должен ещё отрабатывать отгул в третью смену.

Вторая смена заполняла бетоном вторую ячейку из шести.

Вечером Аничкин учился ездить на моем мотоцикле. Адонин и Гвоздев долго смеялись над ним и показали класс езды. Я с непривычки читать ничего не мог, довольствовался игрой в настольный теннис. Стол из листов ДСП соорудил большой энтузиаст и знаток игры Адонин.

На следующий день вторая смена: Копель, Яркович, Гвоздев — ездили за цементом. Мы с Гошей и Лёней будем работать в третью смену: с часу до восьми утра.

День прошёл незаметно. Голуб подсказал, что наша ячейка для заливки не готова. До начала смены с Гошкой стягиваем стенки опалубки проволокой. Спим один час и — на работу.

Даём бетон, но в слабом темпе, ибо работаем втроём. Гоша загружает бетономешалку цементом, я заливаю в неё воду вёдрами. Лёня — и за рычагами погрузчика, подающего гравий в деревянный бункер, и — на лотке, проталкивает лопатой бетон в ячею. К тому же у погрузчика, соскакивает гусеница, и мы тратим время на её надевание. Выдали всего 10 кубов бетона.

На следующую ночь норму опять не выполнили из-за нехватки воды в цистерне.

В четверг третья смена отменилась. Голуб, Гошка, Райлин и я с утра гоним бетон. Увязая в бетоне выше щиколоток, растаскиваю его игольчатым вибратором по ячее без перерывов.

— Занимаешься ерундой, — бросил Копель мимоходом. — Бетон сам растянется…

Я — в замешательстве. Вылезаю из ячейки помогать ребятам.

— Копель — провокатор, — объясняет Лёня, — проверяет тебя на твёрдость.

Я опять опускаюсь в ячейку, но работаю уже без энтузиазма. Во время вибрирования бетона заметил, что одна из стен опалубки немного отошла наружу. Голуб посчитал это мелочью.

В пятницу работаем до 17 часов. Все желающие уезжают в Новоленду. Я остаюсь с Лёней в лагере.

В дороге ребята напились купленной в Кудыкте «бормотухой». Райлин спорил о поэзии с Гошкой и назвал его «дальтоником», не чувствующим «цвета поэзии» А. Тарковского. Аничкин был трезвый, поэтому, хотя и с трудом, от мордобития удержался.

…Адонин ковшом погрузчика оборвал провод, идущий к его вагончику. Я обрыв ликвидировал, по этому поводу Лёня извлек бутылку коньяка, и мы за милой беседой по душам почти всю её «уговорили». Из его излияний было понятно, что он «жестоко» одинок, а из моих — он понял, что Малыш — не та, о ком я мечтал…