Юрий Галенович - Гибель Лю Шаоци

Мао Цзэдун мучительно искал пути исправления ситуации в выгодном для себя направлении. В конечном счете он пришел к мысли о необходимости переломить настроение населения, изменить образ мышления народа (а это он и именовал вэньхуа, т. е. «культурой»), как бы заново осуществить еще одну революцию и переориентировать страну на выполнение новых задач, поставленных партией и ее вождем.

Для этого Мао Цзэдуну потребовалось не только обратить недовольство и гнев народных масс против всего бюрократического аппарата, но и поставить себя как бы вне этого аппарата, возглавив руководимые отобранными им самим доверенными лицами новые, формально внепартийные молодежные и другие организации, которые предназначались для проведения кампании критики партийных и государственных чиновников.

По существу, Мао Цзэдун замыслил тогда представить дело так, будто он сам выступает против своей же, но «отставшей от жизни» и «забюрократизировавшейся» партии, чтобы, избавившись от многих ее руководителей, в том числе и Лю Шаоци, возродить ее в новом качестве. Для этого Мао Цзэдун именно против них обращал гнев народа, в сущности вызванный в первую очередь просчетами его собственной политики; хотя, конечно, вся партия, все ее руководители, в том числе и Мао Цзэдун, и Лю Шаоци, несли ответственность за те страдания, которые принесли китайскому народу идеи Мао Цзэдуна, «большой скачок» и «народные коммуны».

Мао Цзэдун исходил из того, что в ходе «культурной революции» многие партийные работники, не исключая и Лю Шаоци, могут и должны быть устранены, что именно поощрение действий населения против руководителей парткомов поможет ему провести массовую чистку, физически уничтожить значительную часть партийных руководящих кадров, которые он считал либо ненадежными, либо своими сознательными или неосознанными действиями создававшими потенциальную угрозу его власти. Чтобы укрепить свое положение лидера, он задумал значительно обновить весь партийный аппарат, заменить прежних партаппаратчиков новыми выдвиженцами.

Мао Цзэдун рассчитывал предоставить народу возможность «выпустить пар», излить свой гнев на руководителей самых разных уровней, начиная с председателя КНР Лю Шаоци, создав тем самым в стране такой психологический настрой, при котором людям стало бы казаться, что Мао Цзэдун посредством «культурной революции» дал им шанс устранить всех виновников страданий народа. При этом ему самому представлялось, что благодаря этой кампании он сможет встать во главе новой революции и начать строительство государства с чистого листа. Мао Цзэдун хотел заново создать себе авторитет, укрепить свою власть и власть своих наместников на местах.

Лю Шаоци, видя провалы в политике руководства КПК, явившиеся следствием осуществления «большого скачка» и насаждения «народных коммун», полагал, что можно и нужно исправлять положение путем постепенных изменений эволюционного характера, проведения разумной и реалистичной экономической политики. Он был уверен в правильности своего пути, тем более что за несколько лет после упомянутых провалов, к середине 60-х годов, Лю Шаоци и другим руководителям действительно удалось добиться некоторого изменения положения к лучшему. Правда, в этом не было заслуги Мао Цзэдуна.

Лю Шаоци был также уверен в необходимости сохранения большей части сложившегося к тому времени партийного аппарата. Таким образом, Лю Шаоци практически встал на защиту партийных и государственных чиновников, а Мао Цзэдун, напротив, ради создания, в частности, персонально обновленного руководящего состава партии был готов в буквальном смысле слова пожертвовать этими управленцами.

Как только это стало проявляться на практике, Лю Шаоци быстро понял, в чем состоял замысел Мао Цзэдуна, и летом 1966 г. пришел к выводу о том, что «в масштабах всей страны начался раскол, который не следует игнорировать: за ним (расколом. — Ю.Г. ), возможно, стоят высокопоставленные кадры» [49] Там же. . Трудно сказать, имел ли Лю Шаоци в данном случае в виду и Мао Цзэдуна, однако ясно, что он уже осознал угрозу и своему положению у власти.

Своеобразие ситуации в КНР того времени было в том, что, как уже отмечалось выше, провал политики «народных коммун», «большого скачка», «генеральной линии партии», которые именовались в совокупности «тремя красными знаменами», иными словами, политики, проводившейся во второй половине 50-х годов, вызвал необходимость выправления создавшегося положения. С этой целью были предприняты реалистические шаги по нормализации экономической и социальной ситуации в стране. Это принесло заметное улучшение обстановки, В дальнейшем появились даже признаки демократизации политической жизни. Одним словом, часть партийно-государственных чиновников, в том числе и в высшем эшелоне руководства КПК, оказалась ближе к, интересам народа, чем Мао Цзэдун. Трагедия «культурной революции» состояла в том, что Мао Цзэдуну удалось, как это и раньше случалось в истории, на волне демагогии и популистских обещаний поднять массы населения против прогрессивной части партийно-государственного чиновничества в защиту своей позиции, которая противоречила интересам народа.