Рональд Рейган - Жизнь по-американски

В тот момент я пережил нечто вроде шока, увидев себя безногим, и не мог оторвать глаз от той точки, где кончалось туловище. Ужас не отпускал меня. Когда оператор подтвердил готовность к съемкам, я шепнул Сэму Вуду, режиссеру: "Снимайте сразу, без репетиций". Думаю, он меня понял. Заработала камера, и я закричал: "Рэнди, а где все остальное?" — в ужасе шаря руками по пустому одеялу. Пересъемок не было. Сэм спокойно заметил: "Можно проявлять", и я понял, что прошел одну из величайших вех в своей карьере. Уверен, что "Королевская регата" — один из лучших фильмов с моим участием, и именно благодаря ему я перешел в категорию ведущих актеров, о которой мечтал с самых первых своих шагов в Голливуде. Боб Каммингс, исполнявший еще одну главную роль в этом фильме, должно быть, позднее не раз удивлялся своему пророчеству. В фильме, глядя на моего героя, он постоянно твердил одну фразу: "Когда-нибудь я еще буду голосовать за него на пост президента".

"Королевская регата" — единственный фильм с моим участием, за который я мог бы получить "Оскара". По крайней мере, разговор об этом шел. Но в тот же год "Уорнер бразерс" сняли кинофильм "Янки-Дудл Дэнди" с Джимми Кэгни в роли Джорджа М. Коэна. В то время студия выдвигала на "Оскара" только один фильм, и выбор пал на, Дэн ди".

Я никогда не завидовал Джимми: не только фильм, но и сам он был восхитителен. Этот актер — он олицетворял американский идеал "крутого парня" — начал свою карьеру танцором, и в этом фильме ему не было равных.

Итак, "Оскара" я не получил, но еще до выхода на экраны "Королевской регаты" поступило предложение от "Уорнер бразерс" подписать новый контракт на семь лет с заметным увеличением гонорара. Подобное предложение означало, что на фильм возлагают большие надежды; я же как следствие этого получаю возможность требовать более высокой оплаты, чем мне предложено, либо перехожу в категорию свободных актеров, как только закончится срок действия контракта.

Переговоры об условиях нового контракта были в самом разгаре, когда мне позвонил брат и сообщил, что японцы разбомбили Перл-Харбор. Вскоре после этого меня пригласили сняться в новом фильме вместе с Эрролом Флинном. Назывался он "Отчаянное путешествие", и мы играли пилотов английских ВВС, сбитых над позициями немцев.

Моим агентом в то время был Лу Вассерман, ставший теперь главой Всеамериканской музыкальной корпорации. Он убедил меня принять предложение студии, напомнив, что как офицер запаса я вскоре могу быть призван на действительную службу, а потому не стоит отказываться от дополнительных денег хотя бы на оставшееся время. Признаться, мне и в голову не приходила мысль о службе в армии. Возможно, причиной тому было плохое зрение, из-за которого я был признан ограниченно годным к прохождению воинской службы.

Я благодарен небу за Лу, прекрасного агента и великолепного друга. Мне повезло, что рядом был такой человек. Через три месяца после нападения на Перл-Харбор я получил письмо из военного ведомства; что в нем было написано, я мог сказать и не читая. На конверте стояла пометка красного цвета "срочное", что уже подразумевало призыв на действительную службу. В письме было предписание через две недели прибыть в Форт-Мейзон, пункт погрузки в Сан-Франциско.

Для того чтобы закончить съемки "Отчаянного путешествия", требовалось больше двух недель. Пришлось при этом изменить порядок работы и первым делом отснять финальные сцены с моим участием. В остальных эпизодах если я и появлялся, то на заднем плане, и меня успешно мог подменить дублер.

Ровно на четырнадцатый день, утром, я предстал перед полковником Филипом Т. Букером, тридцатичетырехлетним кадровым офицером, выпускником военного заведения в Виргинии. Как и других новобранцев службы подготовки офицеров запаса, прибывших из университета в Аризоне, меня назначили офицером связи взаимодействия в группу, отправляющую войска и технику в Австралию. Наша задача состояла в том, чтобы накопить там мощные силы и предотвратить вторжение Японии в Австралию, откуда она могла бы развернуть наступление на Западное побережье США.

На медицинском обследовании все шло прекрасно, пока не коснулись моего зрения. Без очков я просто ничего не видел. Кто-то из врачей, членов комиссии, мрачно изрек, что, если отправить меня за океан, в действующую армию, я подстрелю генерала. Другой поддержал его: "Да и в него бы промазал". Окончательное медицинское заключение гласило: "Годен к ограниченному прохождению службы в континентальных войсках, в интендантских или управленческих подразделениях военного министерства".