Михаил Кизилов - Айн Рэнд

Так вот, на одной из них, с видом Знаменской площади (ныне площадь Восстания), выпущенной издательством «Г. М. Б.», четко видно, что «Александровская» аптека занимала угловой второй этаж здания, с окнами, выходящими с одной стороны на Невский, а с другой — на Знаменскую площадь. Следовательно, семья Розенбаум жила, вероятнее всего, в аналогичных помещениях на третьем этаже, а Гузарчики — на четвертом. Таким образом, балкон, с которого Алиса Розенбаум наблюдала за ходом драматических событий 1917 года на Знаменской площади, находился на углу дома, на третьем этаже. Вход в подъезд, где жили Розенбаумы, был там же, где и сейчас, — в центре фасадной части здания, выходящей на Знаменскую площадь. В ту эпоху его увенчивали надпись «аптека» и массивный двуглавый орел (естественно, до наших дней не дошедшие). Несколько забегая вперед, скажем, что после национализации аптеки Розенбаума и конфискации его квартиры победившим пролетариатом с 1921 по 1923 год семья будет жить в трех комнатах на четвертом этаже [13] Подругой версии, на наш взгляд, менее убедительной, в этот период семья ютилась в одной комнате. . Таким образом, вся угловая часть дома 120 на Невском проспекте так или иначе связана с семьей Розенбаум.

Дом был расположен в весьма удобном, можно сказать, стратегическом месте: рядом находился Николаевский вокзал, куда прибывала львиная доля гостей столицы. На противоположной, нечетной стороне Невского проспекта, в доме 87, находилась известная Балабинская гостиница. Окна квартиры Розенбаумов выходили на Невский проспект и на Знаменскую площадь, получившую название от Знаменской церкви (сейчас на месте церкви, разобранной в 1941 году, находится наземный вестибюль станции метро «Площадь Восстания»).

Посередине площади стоял величественный памятник царю Александру III. В 1919 году монумент окрестили «пугалом» и выбили на нем строки пролетарского поэта Демьяна Бедного:

Во время революционных праздников памятник заключали в символическую металлическую клетку, а перед ним ставили винтообразную башню с колесом истории, надписью «СССР» и изображением серпа и молота. Глумиться над скульптурой перестали лишь в 1937 году, переместив его в запасники Русского музея.

Так выглядела повседневная реальность, которую ежедневно приходилось видеть из своих окон семье Розенбаум с 1910 по 1923 год (с перерывом на проживание в Крыму с 1918-го по 1921-й).

Какой была жизнь семьи в первые годы после переезда на Невский проспект? Судя по всему, союз Анны и Зиновия Розенбаум был достаточно устойчивым и бесконфликтным. Муж по много часов работал в аптеке; его супруга занималась воспитанием, образованием, медицинской и религиозной подготовкой девочек, пока они в возрасте восьми или девяти лет не поступили в школу. Главой семьи была, однозначно, Анна Борисовна. Об этом свидетельствуют все доступные семейные источники, прежде всего сама Айн Рэнд и ее сестра Нора. Следует отметить, что подобная «матриархальная» ситуация была достаточно типична для еврейских образованных семей той эпохи.

С каждым годом Розенбаумы становились всё богаче. В 1912 году Зиновий Захарович стал совладельцем «Александровской» аптеки, в которой работали не только он сам с компаньоном Александром Клинге, но и шестеро помощников фармацевтов, трое учеников и несколько служащих. В 1914 году, в начале Первой мировой войны, по-видимому в связи с ростом антинемецких настроений в стране, Клинге передал аптеку Зиновию Захаровичу в полную собственность. По мере роста доходов Зиновий приобрел не только саму аптеку, но и квартиру, которую ранее снимал, а также, возможно, и весь четвертый этаж. Тем не менее авторы, писавшие, что Зиновию Захаровичу принадлежал весь гигантский дом на Невском проспекте, безусловно, преувеличивают богатство семьи: им могли принадлежать квартиры лишь одного из подъездов.

Процветающий бизнес мужа позволил Анне нанять повара, горничную, няню для дочерей и даже бельгийскую гувернантку, чтобы девочки овладели французским еще до поступления в школу. Американский философ Джон Хосперс, основываясь на личных беседах с Айн Рэнд, сообщает, что у семьи было более пяти слуг и поэтому после революции большевики посчитали их «капиталистами» {22} 22 22 . Кроме того, все три дочери брали уроки музыки и рисования. Как большинство детей российских среднего и высшего классов, сестры Розенбаум начальное образование получали дома. Как мы видим из их дальнейшей судьбы, все они прекрасно знали иностранные языки и умели рисовать. Наташа позднее серьезно займется музыкой, Нора — живописью, а Алиса — историей, киноискусством и литературой. И всё это, несомненно, благодаря азам, полученным в детстве.