Кирилл Фролов - Святые и пророки Белой Руси

«… Каждый видит ясно, какие притеснения терпит этот древний русский народ относительно своей веры. Уже в больших городах церкви опечатаны, имения церковные расхищены, в монастырях нет монахов — там скот запирают: дети без крещения умирают, тела умерших без церковного обряда из городов как падаль вывозят…

Не говоря о других городах, скажу, что во Львове делается: кто не униат, тот в городе жить, торговать и в ремесленные цехи принят быть не может. Монахов православных ловят на вольной дороге, бьют и в тюрьму сажают. В чины гражданские людей достойных и ученых не производят потому только, что не униаты. Простаками и невеждами, из которых иной не знает, что такое правосудие, места наполняют в поношение стране русской».

Тогда-то и появляется слой русских коллаборантов, перешедших на польско-униатскую сторону, таких как сын полоцкого сапожника Иосафат Кунцевич. Чтобы доказать свою лояльность полякам, они пуще других упражнялись в ненависти к православной вере и своему русскому народу. Это тоже исторический и политический урок.

Порождением Ферраро-Флорентийской унии стало появление отдельной западно-русской митрополии с титулом Киевской, но такое ее именование сущностно было некорректным, так как историческая киевская русская митрополия вслед за святителем Петром, кстати, коренным волынянином (что доказывает русское самосознание тогдашней Волыни) — «переехала» в Москву, сделав ее, таким образом, Духовной и политической столицей России и центром воссоединения разделенного русского народа. Когда решение об унии было принято в Константинополе, Исидор был назначен русским митрополитом с целью ее насаждения и поставлен на Киевский престол для руководства епископами Черниговской, Полоцкой, Владимирской, Турово-Пинской, Смоленской, Галицкой, Перемышльской, Холмской, Луцкой и Брянской епархий (в Польше и Литве), Новгородской, Тверской и Рязанской епархий (в Новгородской республике, Великом княжестве Тверском и Великом княжестве Рязанском), Ростовской, Владимиро-Суздальской, Коломенской, Пермской епархий (в Великом княжестве Московском). 2 апреля 1437 г. он с ближайшим помощником монахом Григорием и двадцатью девятью родственниками в сопровождении Николая Гуделиса (императорского посла и посла великого князя) и рязанского епископа Ионы прибыл в Москву.

Избранный московским князем кандидат в митрополиты епископ рязанский Иона был вынужден довольствоваться обещанием, что будет поставлен на престол после Исидора. Причиной поспешного поставления Исидора была необходимость обеспечить поддержку Киевской митрополии и московского князя проведению Флорентийского собора.

То есть уже тогда ими в случае отказа Москвы принять унию предполагалось управление им Русской Церковью из Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского в надежде на то, что русские земли, объединившиеся вокруг Москвы, примут унию и отложатся от Москвы. И к унии многие были готовы. Гордившийся своим униатизмом Исидор «4-23 сентября был в Твери (где с честью был встречен князем Борисом Александровичем и епископом Илией, 7-14 октября в Новгороде (был еще перед Новгородом встречен с великой честью архиепископом Евфимием и посадниками), 6 декабря — 24 января в Пскове (где почтен и служил обедню в Троицком соборе), затем в Юрьеве (где наряду с католическими храмами были две православные церкви), Володимере (где встречался с архиепископом Тимофеем и архимандритом Захарией). 4 февраля 1438 года прибыл в Ригу. 7 мая отплыл на корабле в Любек вместе с епископом суздальским Авраамием, тверским послом Фомой Матвеевичем, архимандритом Вассианом и неизвестным по имени автором «Хождения на Флорентийский собор» (митрополичий конный обоз ехал из Риги в Любек через Куршскую, Жемойтскую, Прусскую, Поморскую… и Висмарскую земли» (эта справка из «Википедии» научно достоверна и корректна).

Таким образом, Русская Церковь, благодаря святому митрополиту Ионе, не принявшая унию и из-за ее принятия Константинопольским Патриархом провозгласившая свою автокефальность, признанную сразу всеми противниками унии, и Московское Русское государство стали центром и знаменем борьбы за истину Православия. Соответственно, любой «русский» сепаратизм по отношению к Москве стал и сейчас является отречением от православного русского выбора святого равноапостольного князя Владимира. Ключевым и законным аргументом Москвы стало обретение правопреемства от православной империи Ромеев.