Леонид Сандалов - После перелома

Боясь оказаться отрезанным, враг принял решение на отход. Но днем и вечером 5 октября гитлеровские войска приказа на отход еще не имели. А наши силы правого крыла фронта продолжали готовиться к прорыву «Сигулды».

На НП командующего приехали генералы В. Н. Богаткин и А. П. Пигурнов. Еременко сказал им:

— Надо немедленно довести до войск сообщение об успешном наступлении 1-го Прибалтийского фронта на Клайпеду. Каждый солдат должен знать, что вражеские соединения в Прибалтике вот-вот будут отрезаны от Германии и что наш фронт должен как можно быстрее разгромить противника, освободить столицу Латвии.

Владимир Николаевич ответил, что вечером, где позволит обстановка, будут проведены собрания, а в подразделениях первой линии — беседы.

— Кстати, — добавил член Военного совета, — снабдим политработников материалами о злодеяниях фашистских захватчиков в Риге и в только что освобожденных районах.

Вскоре мы разъехались: В. Н. Богаткин и А. П. Пигурнов — в соединения первого эшелона на собрания, А. И. Еременко — в дивизии 42-й армии, чтобы лично проверить их готовность. Я направился в 19-й гвардейский стрелковый корпус, которым теперь командовал генерал А. Т. Стученко. Он находился на своем наблюдательном пункте. Туда же прибыл и начальник штаба 15-й воздушной армии генерал А. А. Саковнин.

— Вот хорошо, что и вы здесь, — обрадовался он, увидев меня. — Надо как раз кое-что согласовать.

Втроем мы уточнили, как будут завтра взаимодействовать авиаторы и гвардейцы. Затем Саковнин занялся проверкой результатов бомбежки вражеских укреплений в районе Озолмуйжи.

От Стученко я узнал, что утром на участках 56-й и особенно 22-й гвардейских стрелковых дивизий гитлеровцы пытались атаковать.

— Отбили, — сказал Стученко. — Сейчас они сидят в своих укрытиях и не дышат.

Андрей Трофимович передал мне свой бинокль. Я навел его на занимаемый немцами покатый взлобок. Он был изрыт воронками. Хорошо различались развороченные дзоты и траншеи, порванные ряды колючей проволоки.

В одной из дивизий я встретил В. Н. Богаткина.

— Заедем к Свиридову, — предложил Владимир Николаевич.

Я согласился. Вскоре мы добрались до небольшого строения, черепичная крыша которого просматривалась сквозь мокрую поредевшую листву яблонь. Здесь обосновался наблюдательный пункт командующего 42-й армией генерал-лейтенанта В. П. Свиридова. Его самого в доме не было. Владимира Петровича мы нашли в сарае. Он стоял по колено в сене и при помощи стереотрубы через пролом в кровле за чем-то наблюдал. Вот он на миг оторвался, крикнул в телефонную трубку: «Огонь!» — и снова приник к окулярам. Свиридов был так увлечен, что не заметил нас.

— Что это вы затеяли? — спросил я, удивленный таким странным занятием командарма.

Владимир Петрович спохватился и, пожимая нам руки, ответил:

— Пристреливаемся по целям, чтобы завтра бить без промаха.

— А сами еще не попали в «вилку»? — указал я на взметнувшийся неподалеку фонтан земли.

Свиридов отмахнулся. Он принадлежал к числу тех людей, которые если что делают, то с хорошим азартом. Владимир Петрович любил, как говорится, все потрогать собственными руками, все проверить лично. И не из-за недоверия к подчиненным, а именно потому, что загорался.

Пока мы беседовали с командармом, земля под нами еще несколько раз содрогнулась от взрывов. Один из снарядов ухнул прямо у сарая. Нас куда-то швырнуло. Очнулись все лежащими на земле. В ушах у меня гудело. Свиридов чертыхался, потирая ушибленный затылок: оторвавшаяся доска ударила его по голове. А в общем, все обошлось благополучно. Но вражеский огонь стал еще плотнее, и мы поспешили покинуть сарай.

В саду, прилегавшем к дому, нас опять тряхнуло. В. Н. Богаткин упал. Мы бросились к члену Военного совета, перетащили его в укрытие, вызвали врача. Оказалось, что Владимира Николаевича задел осколок. Он попал в спину. Спас Богаткина кожаный корсет, который он носил после травмы позвоночника. Кусочек стали величиной с наперсток, пробив этот своеобразный панцирь, потерял силу и застрял под кожей.

— Ничего опасного, — заключил врач.

Все повеселели.

...До вечера мне удалось побывать еще в 15-м и 7-м гвардейском корпусах.

Вернувшись на фронтовой командный пункт, я позвонил в Генеральный штаб и доложил, что все соединения и части фронта готовы к наступлению. Генерал армии А. И. Антонов оказал:

— Противник перебрасывает значительные силы из-под Риги к Мемелю. Если вы и ваш правый сосед нанесете завтра удар на рижском направлении, то этим окажете существенную помощь 1-му Прибалтийскому фронту. Враг будет лишен возможности маневрировать войсками.