Михаил Козаков - Рисунки на песке

Когда вернулся в новую Россию, да он, собственно и не уезжал, как я, например, стал заниматься фестивалем «Кинотавр». Не станем преувеличивать значение этого кинофестиваля в Сочи, но недооценивать усилия Марка Рудинштейна по созданию на собственные деньги и дальнейшему росту фестиваля тоже не следует. Фестиваль этот помог выживанию, пусть и чахлому, но выживанию нашего кино. В нем и наш герой, как игумен Пафнутий, руку приложил, став его бессменным председателем… Всего лишь однажды побывав на этом южном форуме в качестве гостя, я видел Олега в этой нетрудной для него роли хозяина фестиваля. Как всегда, суперэлегантный, в светлых нарядах, с неизменной трубкой во рту. О, этот аромат! Смесь дорого табака и французского одеколона. Улыбчивый, непринужденный, ненадутый, символ нашего кинохозяйства, народный артист СССР Олег Иванович Янковский.

Настал час, и Олег занялся кинорежиссурой. Вместе с Михаилом Аграновичем они сняли вполне успешную комедию «Приходи на меня посмотреть». Чудесный актерский состав — Ирина Купченко, Екатерина Васильева, молодая актриса Ленкома Наталья Щукина, сам режиссер в главной роли. Играли все хорошо. Но эта пьеса Птушкиной, по которой фильм, мягко говоря, сомнительна. На мой взгляд, просто фальшива и весьма соплива. Рождественская сказка? Бывали киносказки и получше. То же «Обыкновенное чудо», где Олег замечательно сыграл писателя-волшебника. Эта же сказка «Приходи на меня посмотреть» из ряда фильмов типа «Сирота казанская», «Все будет хорошо» и прочего постсоветского повидла. Но все это охотно хавает пипл. Он и сериалы привык заглатывать на раз, будь там хоть сто двадцать серий. Не будем слишком строги к режиссеру-дебютанту Янковскому. Фильм снят вполне профессионально. Олег сам играет хорошо. И получил какие-то награды, в том числе, если не ошибаюсь, в Сочи на «Кинотавре». Однако полагаю, что вначале было слово. Если слово, хоть того же великого Булгакова, сомнительно — «Роковые яйца», — то и фильм «Роковые яйца», где мы снимались с Олегом — он в главной, я, по счастью, в эпизодической роли, — получиться не мог по определению. Чудес не бывает! Другое дело, что великое слово можно испоганить. Взять хотя бы «Мастер и Маргариту» того же Булгакова. Вообще-то, на мой взгляд, лучше не брать, не экранизировать то, что киноэкранизации неподвластно, даже инсценизации в театре далеко не всегда подвластно. Если был феноменальный успех у «Мастера» в театре на Таганке, то он был во многом потому, что тогда, в 70-е годы, это был факт общественной жизни, взрыва. В финале портрет Михаила Афанасьевича Булгакова, недавно запрещаемого, да и в 70-х лишь выборочно разрешенного на сцене легендарного московского театра на Таганке Любимову. Тем паче, что театр — искусство более условное, чем кино с его реалиями. Плюс постановочный гений Юрия Петровича Любимова. Вот слагаемые успеха. Поэтому отдадим должное уму и тонкости нашего стойкого оловянного солдатика, когда актер находит в себе силы отказаться и не играть в новейшей экранизации «Мастера» режиссера Владимира Бортко. И от какой, казалось бы, потрясающей роли отказывается Янковский! — От роли Пилата. Не знаю, нашел бы я силы отказаться от вымечтанного мною Пилата. Вряд ли. Максимум на что мужества у меня нашлось, не играть в этой же экранизации первосвященника Каифу, трансформированного режиссером в советском пласте будущего сериала в энкавэдэшника, охотящегося за иностранцем Воландом. Тут-то мне все ясно. Сомнительный пас и трансформация. А вот Пилат… Нет-нет, не знаю, велик соблазн выйти в белом плаще с красным подбоем шаркающей кавалерийской походкой и сказать хрипло: «Приведите арестованного!» А вот мудрец Янковский отказался. Актера следует судить не только по тому, что и как он играет, но и по тому, что он отказывается играть. «Каждый кадр говорил фамилию». В переводе Раневской: «Это плевок в вечность». Высоко сказано. Как «не убий», «не укради», «не возжелай». Заповеди в быту трудно исполнимы. А тут каждый кадр — эх, куда великая старуха хватила! Неподъемно. Но есть такие, что живут по правилам. Их немного, очень немного. И Олег — из них. Может быть, даже в каком-то смысле первый и, увы, последний. Это последний народный артист СССР. Его есть за что не только любить, но и уважать.

Когда-то давно, после провала «Гамлета» в Ленкоме, где Олег играл главную роль, появилась статья Натальи Крымовой, где критикесса жестко расправилась со спектаклем Глеба Панфилова. И написала, что не желает видеть в роли Гамлета статиста. Жуть! Это надо уметь перенести. Ведь Олег верил режиссеру, верил, не сомневаясь в ошибочном, как выяснилось, замысле Глеба Анатольевича. Я репетировал у Панфилова Полония, постоянно спорил и конфликтовал, доказывая, что Гамлет без главных трагических монологов, без его одиночества, постоянных сомнений и рефлексии никому не интересен и просто невозможен. Тогда это не Гамлет, а какой-то Павка Корчагин. Мы в ту пору много спорили с моим другом Янковским. «Олег, ну на что ты соглашаешься? Ну представь себе, если бы Майю Михайловну Плисецкую в „Лебедином озере“ лишили почему-либо главных вариаций Одетты и Одиллии. Что, она стала бы танцевать?» «Миша, — миролюбиво говорил Олег, — пойми, ты играл у Охлопкова в романтических спектаклях, ты в плену своих представлений, сейчас другое время. Глеб его чувствует, надо ему довериться. Я рассуждаю так, — сказал Олег, — раз я актер, я, как блядь, должен ложиться под режиссера». — «Но, Олег, вопрос, под кого ложиться. Панфилов, нет спора, превосходный режиссер. Однако „Гамлет“ — не его феня. А ты, доверяясь ему, профукаешь роль». Так оно и произошло. Спектакль и все мы, и в первую очередь Янковский-Гамлет, были подвергнуты резкой критике. Шекспировед Аникст написал издевательскую статью «Гамлет на воротах». Дело в том, что в спектакле Панфилова, действительно, Гамлет и Клавдий — дети играли в эту английскую игру. В этом нет ничего плохого, если бы все остальное удалось. Пьеса «Гамлет» — своего рода лакмусовая бумажка как для режиссера, так и для актера, играющего принца Датского. Но, поскольку об этом речь пойдет ниже, в главе «Играя Шекспира», то оборвем себя. Важно другое — что Олег Янковский не опустил тогда, в 86-м году, руки, а сыграл другую трагическую роль в «Крейцеровой сонате», доказав всем, что статистом его поименовали напрасно. Было такое мнение, что Олег Янковский в кино бесспорен и прекрасен, а вот в театре он много слабее. Это и так, и не так.