Махатма Ганди - Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной

Таким образом, время, проведенное в доме Гокхале, упростило мою работу в Калькутте. Я познакомился с наиболее известными бенгальскими семьями и начал понимать бенгальцев.

Здесь мне приходится опустить многое из того памятного месяца. Упомяну только о коротком путешествии в Бирму и встрече там с монахами фунги . Меня неприятно поразила их отстраненность. Я посетил золотую пагоду. Мне пришлись не по душе многочисленные маленькие свечи, горевшие в храме, а крысы, сновавшие по святому месту, заставили вспомнить о том, что пережил в Морви свами Даянанд. Зато свобода и энергичность бирманских женщин очаровали меня в той же степени, в какой разочаровала леность местных мужчин. Кроме того, я понял, что точно так же, как Бомбей — не Индия, так и Рангун — не Бирма. В Индии мы стали агентами английских коммерсантов, а в Бирме вместе с англичанами сделали бирманцев этими самыми агентами.

По возвращении из Бирмы я расстался с Гокхале. Разлука принесла огорчение, но моя работа в Бенгалии (или по большей части только в Калькутте) была завершена, и больше не было причин задерживаться.

Прежде чем окончательно осесть где-нибудь, я решил поездить по Индии третьим классом и самому пережить страдания небогатых пассажиров. Я рассказал о своих планах Гокхале. Сначала он высмеял мою идею, но, когда я объяснил ему, зачем мне это нужно, поддержал меня. Во-первых, я собирался отправиться в Бенарес [81] Бенарес — наиболее распространенное название этого города в северо-восточной Индии — Варанаси. , чтобы отдать дань уважения миссис Безант, которая тогда сильно хворала.

Для поездки третьим классом необходимо было все продумать и кое-что купить. Гокхале сам добыл для меня металлическую коробку для завтраков и заполнил ее индийскими сладостями и лепешками пури . Я купил за двенадцать анн холщовую сумку и длинный пиджак из грубой чхайяской шерсти. В сумку я уложил пиджак, дхоти, полотенце и рубашку. Взял с собой и одеяло, чтобы укрываться, и кувшин для воды. Вот с такими предметами я отправился в путь. Гокхале и доктор Рай пришли на вокзал проводить меня. Я просил их не делать этого, но они не послушали меня.

— Я бы не стал провожать вас, если бы вы ехали первым классом, но теперь придется, — сказал Гокхале.

Никто не помешал Гокхале пройти прямо на платформу. На нем были шелковый тюрбан, пиджак и дхоти. Доктор Рай оделся целиком по-бенгальски. Его остановил контролер, но Гокхале сказал, что это его друг, и доктора сразу же пропустили.

С наилучшими пожеланиями моих друзей я отправился в путь.

Хоть я и ехал из Калькутты в Раджкот, я планировал также посетить Бенарес, Агру, Джайпур и Паланпур. В других местах у меня не хватало времени побывать. В каждом городе я задерживался на день, останавливаясь в дхармашала [82] Дхармашала — буквально: общественное здание, постоялый двор. Дхармашала строятся для местных жителей или для религиозных путешественников на пути их паломничества. или у монахов панда [83] Панда — индуистский священник. , как простой паломник. Исключение составил Паланпур. Насколько помню, я потратил на все путешествие не более тридцати одной рупии, включая стоимость проезда.

Во время своего путешествия третьим классом я предпочитал обычные поезда почтовым, поскольку знал, что последние всегда переполнены, а билеты на них стоят дороже.

Купе третьего класса по-прежнему такие же грязные, а туалеты такие же неудобные, как и раньше. Быть может, их состояние с тех пор несколько улучшилось, но разница в удобствах пассажиров первого и третьего классов, столь велика, что никак не соответствует разнице в стоимости билетов. С пассажирами третьего класса обходятся как с овцами, и удобства у них в вагонах соответствующие. В Европе я всегда ездил третьим классом (только однажды первым), но такой разницы в стоимости не было. В Южной Африке третьим классом путешествуют в основном негры, но и там условия в этих вагонах куда как лучше, чем в Индии. В некоторых местах Южной Африки купе третьего класса снабжены мягкими сиденьями и там даже можно поспать. Наполняемость вагонов также контролируется, чтобы избежать чрезмерной тесноты, а в Индии вагоны обычно всегда переполнены.

Равнодушие руководства железных дорог к условиям, в которых путешествуют пасажиры третьего класса, а также неопрятность самих пассажиров превращают поездку в суровое испытание для человека, который следит за чистотой собственного тела. Когда я говорю о неопрятности, то имею в виду мусор, который пассажиры спокойно бросают на пол вагона, и постоянное курение. Жующие бетель или табак превращают купе в плевательницу; в вагоне царят шум и гам, тут и там слышны ругательства, и никто не желает считаться с комфортом других пассажиров. Я не заметил большой разницы между моим путешествием третьим классом в 1902 году и поездками тем же классом с 1915 по 1919 год.