Сол Слэш Хадсон - Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове [litres]

Поездка прошла отлично. Концерт в клубе под названием «Стоун» мы отыграли здорово, а сосед Тодда коллекционировал рептилий, так что мне было очень интересно с ним пообщаться. Я по-настоящему завидовал его коллекции: у него были змеи, куча экзотических варанов и множество крокодилов. За эту поездку мы поняли, чего можно достичь на местном уровне, и увидели, что это нам вполне под силу.

Поездка домой тоже прошла незабываемо. Мы сидели в арендованном фургоне, пили и играли на акустических гитарах, и я придумал мелодичное вступление к песне, которая потом превратилась в Paradise City . Дафф и Иззи подхватили мое вступление и начали наигрывать, а я стал сочинять последовательность аккордов. Я начал напевать мелодию и играть ее снова и снова. Тут вступил Аксель.

Take me down to the Paradise City… (Забери меня в райский город… – примеч. пер .)

Я продолжал играть и набросал пару слов. «Where the grass is green and girls are pretty», – пропел я. (Где зеленая трава и красивые девчонки – примеч. пер .) Тут мне показалось, что звучит это совершенно по-гейски.

«Take me down to the Paradise City», – снова пропел Аксель.

«Where the girls are fat and they’ve got big titties!» (Где девчонки жирные, и у них большие сиськи! – примеч. пер .) – прокричал я.

«Take… me… home!» (Забери меня домой! – примеч. пер .) – пропел Аксель.

Было решено, что строчка про зеленую траву немного получше, и, несмотря на то что мне больше нравился второй вариант, меня переубедили.

Я расширил основную структуру песни, а остальные по очереди сочиняли импровизированный текст – словно мы ехали на автобусе в летний рок-н-ролльный лагерь. И когда на горизонте снова показался Лос-Анджелес, я понял, что так оно и есть. Когда мы сочинили весь припев, я вступил с таким мощным тяжелым риффом, который уравновешивает всю песню. И в этот момент Paradise City стала моей любимой песней Guns N’ Roses.

Как бы радостно и весело ни звучала эта история по сравнению с остальной нашей жизнью, она и правда такой была, именно так мы себя ощущали.

Наш новый менеджер Бриджит помогла нам успешно перейти на следующий уровень, по крайней мере, в рамках лос-анджелесской клубной сцены. Тот факт, что мы играли в Сан-Франциско, помог создать вокруг нас некоторую шумиху и запустить сарафанное радио – мы стали расширять фан-базу. После этого нам начали доставаться выступления на более престижных концертах, но сначала пришлось пройти долгий путь. Мы были одной из самых обсуждаемых групп в Лос-Анджелесе того времени и вызвали интерес у лейблов. Слухи расползались, и когда Том Зутаут из «Геффен Рекордс» впервые увидел наше выступление в «Трубадуре», после двух песен он специально ушел, на всякий случай сказав каждому агенту из музыкального бизнеса, которого встретил по пути, что мы отстой, – потому что собирался сам немедленно подписать с нами контракт.

Том стал легендой после подписания контракта с Mötley Crüe – он был тем парнем, за которым следят все остальные представители индустрии, потому что благодаря своей интуиции находил в грязи музыкальной сцены Сансета золотые самородки. В следующий раз, когда мы выступали в «Трубадуре», Том зашел за кулисы и представился, и помню, как мы подумали, что он единственный представитель музыкальной индустрии, заслуживающий нашего уважения, потому что его достижения говорят сами за себя. Его энтузиазм был искренним. Он сказал нам, что мы лучшая группа, какую он только слышал со времен AC/DC, а когда говорил о нашей музыке, мы увидели, что он понимает ее лучше, чем кто бы то ни было. За эти годы у нас было много взлетов и падений, но Том по-прежнему может легко привлечь мое внимание.Когда он хочет, чтобы я пришел послушать группу, которую он думает подписать, ему стоит лишь сказать: «Не видел ни одной группы, которая бы так же круто играла рок с тех пор, как впервые услышал вас». В том разговоре в гримерной было что-то очень искреннее, и, хотя Тому мы тогда об этом не говорили, мы не собирались подписывать контракт ни с кем другим.

Том попытался сделать вид, что выбирает из нескольких групп, но у него не вышло. Разошлись слухи, что он нами интересуется, и в одночасье все остальные лейблы всполошились и тоже решили с нами связаться. Менеджером все еще была Бриджет, но, так как у Вики Гамильтон было гораздо больше связей в Лос-Анджелесе, все представители индустрии звонили ей, чтобы связаться с нами. И этого оказалось достаточно для возрождения отношений с Вики.

Замечательное было время: прежде чем подписывать контракт, мы старались получить как можно больше бесплатных обедов, ужинов и напитков, а также всего того, чем крупные лейблы пытаются соблазнить артистов. Следующие два месяца за нами ухаживали «Кризалис», «Электра», «Уорнер Бразерс» и еще несколько лейблов. Мы заваливались в прекрасные рестораны и заказывали экстравагантные жидкие обеды, а потом просто сидели за столом и играли в игру. Единственное, к чему мы приходили, это то, что нам нужно снова встретиться за обедом, чтобы обсудить дальнейшие детали, прежде чем прийти к соглашению.