Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

На этом мы расстаемся с 1991 годом – нашим первым годом жизни в США. Было трудно и радостно одновременно.

Папа-Буш не был плохим президентом. И даже экономика при нем была не настолько плоха, чтобы менять коней на переправе. Но ему не хватало душевности, харизмы. Говорит об экономике, о том, что трудности преодолеваются, но к тем, кто в беде, ни капли сочувствия от него нет даже в голосе, даже в выражении лица. Конечно, Клинтон в этом смысле выглядел намного ярче. Папе-Бушу не помогла даже успешная, практически без потерь, кампания в Ираке. Многие недоумевали, почему не сместили Саддама и не добили режим. Но, по большому счету, для американцев дела домашние на первом месте.

В 1992 году набирает серьёзные обороты предвыборная кампания. Самые дискутируемые темы – геи в армии, реформа здравоохранения, аборты. Ну, и экономика, естественно.

Некоторая доля голосов к республиканцам приходит от крайне правых. Прокатилась волна убийств врачей, выполняющих аборты. По телевизору показывают ограждения вокруг госпиталей и врачей, выводимых с работы под охраной мимо толпы беснующихся озверевших религиозных фанатиков. Страна вздрогнула: республиканцам придется с ними рассчитываться за победу. Пусть не самой сахарной косточкой, пусть хрящиками, но кому с отморозками по пути?

Летом целую неделю идет бунт в Лос-Анджелесе. Порядка 50 человек погибших. Грабят магазины. Автобусы с революционно настроенными отморозками идут «поднимать» Сан-Франциско. Их перехватывают по дороге и разворачивают. Ограничилось десятком побитых витрин.

Причина бунта – «социально несправедливое» решение суда, оправдавшее 4 белых полицейских, избивших чернокожего парня. Избиение было случайно снято на видеокамеру, и небольшая часть 10-минутного сюжета пошла на телевидение. Нацменьшинства требовали наказать расистов-полицейских. Мексиканцы и афроамериканцы громили магазины в тех же районах, где сами жили. Но в нищих кварталах Лос-Анджелеса мелкий бизнес в руках корейцев и других азиатов. На бизнес в приличном районе у них денег нет. Поэтому, помимо выяснения отношений между белыми и черными, начинается бодяга между черными и корейцами. А я как раз в это время работаю в Корейском центре и выслушиваю доктора Чен и других сотрудников по этому вопросу.

Мордобой и смертоубийство на улицах снимают на видео с вертолетов. Кое-что идет по телевидению. Например, хорошо помню кадры, снятые с вертолета: на плоской крыше магазина прохаживаются 3–4 аккуратных корейца с ручными пулеметами наперевес. Корейцы – молодцы, организовали самооборону! Национальная гвардия входит в город для наведения порядка, кладет наповал с десяток гражданских. Сотни раненых. По телевизору показывают каких-то, до тошноты отвратительных, «официальных» чернокожих правозащитников. Они негодуют. Называют грабежи и убийства «ответом афроамериканской общины на несправедливость общества».

Через несколько месяцев – президентские выборы. Мы в них пока не участвуем.

Ровно через год после приезда, в конце 1991, мы подали на грин-карту (карточка, подтверждающая наличие вида на жительство). Тут же прошли интервью и через 2 месяца получили сами карточки по почте.

Работа в Корейском центре ставит меня как бы в эпицентр русской жизни: через мой класс по машинописи проходит много новичков. Мы начинаем обрастать знакомыми. У всех примерно одни и те же проблемы. У кого-то уже есть и решения. Я свожу людей друг с другом на предмет обмена опытом, сам довольно много полезной информации начинаю в голове держать.

Что всех волнует? Где, как и на чем можно сэкономить. Тут, если ты приезжаешь к устроенной родне, то они толком ничего не подскажут, поскольку сами не в курсе.

Второй вопрос: как вызвать родственников? В этом деле есть тонкости. Вообще прелесть беженской программы в том, что мы можем, буквально сойдя с трапа самолета, вызывать родственников. В нашей собственной цепочке со временем набралось уже человек 20. Один за другим, пласт за пластом. Многих из них я раньше никогда не встречал, не доводилось.

У нас уже есть с кем куда-то поехать. Есть к кому пойти в гости. Новички тянутся друг к другу и стремятся создать новый круг знакомств. Это не просто. Очень много потерянных людей. Если не совершенно сумасшедших, то явно с проблемами. Были натуральные зомби. На вопрос: «Как с работой?» – повторяли, глядя в одну точку, с выражением лица, как у моджахеда перед самоподрывом: «Я – инженер», «Я – главный инженер», «Я – главный энергетик», «Я – физик-теоретик». Количество бывших главных инженеров и энергетиков превышало все допустимые экологические нормы.