Роберт Маттеони - Лука Модрич. Автобиография

– Ваш сын не отвечает критериям, нам очень жаль. Он еще слишком маленький, – повторили они и моему папе. Он никак не мог с этим согласиться, но делать было нечего, только смириться с действительностью. Я не пал духом. Наоборот, я получил новую мотивацию: показать, как они ошибаются. На поле я чувствовал, что могу быть хорош против любого соперника. Это чувство очень важно. Я видел это и потом, когда играл на самом высоком уровне. Каждый из нас хорошо знает, что он может и чего не может. На тренировках и на матчах ты чувствуешь, какой ты по сравнению с другими. Получается ли следить за ритмом, обводить, обыгрывать один в один, качественно передавать – то есть можешь ли ты это. Когда я это почувствовал, я знал, что готов к прорыву и дальнейшему прогрессу в карьере.

Мы вернулись в Задар. Последовали новые проблемы и разочарования.

Томо Башич, директор юношеской футбольной школы «Задара», узнал, что мы были на отборе в «Хайдуке». Сказать, что он возмутился – ничего не сказать. Он высказал это и моему отцу. До тех пор у них были отличные отношения, они часто общались.

– Как ты мог это сделать, не сказав мне?! – злился он. Он был, очевидно, обижен тем, что ему ничего не сказали, не говоря уже о том, что не посоветовались о поездке на отбор. Тем не менее, вторая реакция Башича папу удивила. И ранила. Для меня это было второе шокирующее происшествие за такой короткий срок.

– Если он недостаточно хорош для «Хайдука», значит, недостаточно хорош и для «Задара»! Следующие три месяца на тренировки пусть не приходит!

Я не мог поверить своим ушам, когда отец передал мне новости. Мне было тяжело и подумать, что я так долго не буду тренироваться со своими друзьями по команде. Для меня было мучительно, что так долго в моей жизни не будет матчей. Возможно ли, что это все происходит со мной? Даже день без клуба был для меня длинный как год.

Папа признавал, что Томо имел право злиться. Но никак он не мог согласиться с таким ужасным наказанием. Я знаю, что они серьезно поссорились и некоторое время не разговаривали.

Я сходил с ума от всего этого. А между тем, мне ничего не оставалось как только вместе с папой перестроиться. Томо Башич дал мне программу тренировок и растяжек, которые нужно было выполнять, чтобы хотя бы немного прибавить в росте. Я выполнял их каждый день по нескольку подходов. Я тренировался как одержимый, постоянно висел на заборах. Наверное, я очень странно выглядел для тех, кто видел, как я делаю эти необычные упражнения. У меня в голове была только одна цель – стать выше.

Если я не растягивался, то играл в футбол и баскетбол с друзьями. Каждый день, когда папа возвращался с работы, он ходил заниматься со мной на парковку или какую-нибудь бетонную площадку поблизости. Мы работали над совершенствованием техники, правильным ударом по мячу, передачами, положением тела при принятии мяча. Так с походами на море, купанием, общением с друзьями и продолжением растяжки прошло лето. Чудесным образом в конце августа моя мечта осуществилась: я вырос! Не знаю, насколько в этом помогла программа тренировок и растяжек. Наверное, в какой-то степени, но думаю, природа все-таки взяла свое.

Тем временем папа и Томо помирились и опять начали общаться. Однажды за кофе директор, наконец, сказал:

– Скажи Луке, чтобы он пришел на тренировку и начал работать с командой.

Когда папа сказал мне об этом, меня охватила эйфория! Я дождался и, прежде чем прошли три месяца, возвращался к нормальному тренировочному процессу. В этом состоянии счастья я понял решение Башича удалить меня из клуба. Ему, как и отцу, было жаль, что тот просмотр в «Хайдуке» происходил без его ведома. Томо всегда был ко мне максимально доброжелателен. У него был огромный опыт и знания, а его наставления всегда приводили к успеху. Папа через несколько лет, когда я уже стал зрелым профессиональным футболистом, сказал:

– Многие сегодня кусают локти, но только Томо Башич распознал в тебе далеко идущий талант. Для него ты никогда не был слишком маленький, он всегда ясно видел твое будущее.

Томо был своеобразным, строгим и требовательным. Пока ты растешь, и как игрок, и как ребенок, такой авторитет вызывает благоговение. Его советы были ценными, как золото. Как и воспитательные меры. Он умел организовать нам индивидуальные тренировки, давал какое-то упражнение и, если не был доволен, как мы его отработали, уже через пятнадцать минут тренировки отправлял нас домой. Его решения не обсуждались. Он был настоящим экспертом, быстро распознавал талантливого игрока и обманщика. Поэтому когда он начал мне говорить: «Лука, ты тот самый!» – я воспринимал это как ценное подтверждение, что на самом деле приходит мое время. Что я это могу.