Валерий Чумаков: Сытин. Издательская империя

Но построить дело не имея под ногами фундамента невозможно, Сытин это знал точно. Поэтому он пока копил деньги, подлаживался под хозяина и готовил почву для будущего дела.

Действительно, как и говорил Шарапов, купцов, даже мелких, интересовавшихся книгами на нижегородской ярмарке было мало. Но без них развивать дальше ярмарочную книжную торговлю было просто невозможно. Вот тогда Ванька и понял, что то чего нет он может создать сам. А может и не понял, а сделал именно на каком-то наитии. В результате у него получилось нечто подобное тому, что сейчас мы называем «многоуровневым маркетингом» или «торговой пирамидой». Уже в конце своей жизни Сытин рассказывал, как ему удалось за несколько лет поднять ярмарочную выручку в двадцать раз, с пяти до ста тысяч рублей:

«Вот идет мужик типа некрасовского Власа, в сермяге, крестится на выставленные духовные картины и ужасается вслух на чертей.

– Что, старец, ужас, знать, берет? – говорю ему.

– Да, детко, боязно умирать, если таким вот в лапы попадешь.

– А ты что делаешь? – спрашиваю.

– Я водолив на барже. Дела здесь мало, сидим всю ярмарку на одном месте, отливаем воду из баржи.

– Хочешь, я выучу тебя торговать божественными картинами?

– Ну поучи, милый! Да только как ты выучишь: я неграмотный, до старости дожил – и к торговле не привычен.

– Пойдем в лавку, я подберу тебе картин на полтину серебра, будешь купец: продашь своим водоливам и барыш получишь.

Так мы сговорились начать торговлю с дядей Яковом. Прошла неделя, В следующее воскресенье он весело влетает в лавку, жмет руку.

– Спасибо, молодец, утешил ты меня, старика: ведь я как бы и Богу послужил и себе прибыль сделал. Ребятенки мои все раскупили. Давай теперь на весь рубль.

Так дядя Яков за ярмарку приходил раз пять, все увеличивая покупку, и дошел до 5 рублей. Картины продавал все своим же водоливам на большом караване барок. В конце ярмарки дядя Яков пришел уже с товарищем – Леонтием, николаевским солдатом, человеком грамотным. Друзья решили купить товару на зиму, чтобы торговать в деревне. Яков отобрал на 15 рублей, Леонтий – на 8. Подбор надо было сделать умело, Пришлось изменить и самый характер товара. Все было сделано по дружбе.

А через пять лет дядя Яков и Леонтий обучили торговать картинами и книгами более 100 человек. Торговали по всему Орловскому уезду, Вятской губернии. Торговля шла вразнос и вразвоз. Скоро они стали хорошими покупателями на ярмарке. Кроме того, они убедили торговать картинами и книгами и других торговцев в Вятке, Слободском, Котельвиче, Яранске и Кукарке. Дядя Яков пользовался у своих учеников особым почетом и уважением. В ярмарку приезжали уж целой компанией. По обычаю им прежде всего предлагалось угощение. Купцы рассаживались за огромным столом, начинался пир. В разгар веселой беседы дядя Яков кричал:

– Иван Дмитриевич, понимаешь ли ты, кто теперь дядюшка Яков? Угадай! Ребятенки, – обращался он к остальным, – кто у вас дядя Яков?

И весь хор в несколько десятков голосов кричал:

– Дядюшка Яков – барин.

– Иван Дмитриевич, вот кто твой дядюшка Яков: барин».

И дядюшка Яков – далеко не единственный агент, подготовленный молодым приказчиком Сытиным. Конечно, точных данных у нас нет, но считается, что за время своего нижегородского книжного наместничества, которое продолжалось более десятилетия, Сытин обзавелся сетью из примерно 6 тысяч агентов. Несколько сотен из них общались напрямую с Иваном. Закупались они сразу на несколько человек, обычно – соседей по селу. Конечно, заказы были не такими крупными, как у настоящих офеней, но их множество покрывало все с лихвой. Сытинская сеть покрывала почти всю центральноевропейскую часть России. Для многих постоянных клиентов Сытин заранее готовил торговый комплект, примерно зная, что ему понадобится. Слухи о человеке, обучающем и помогающем в не пыльном способе заработка быстро распространились среди местной бедноты. К Сытину приходили люди, никогда раньше не бравшие в руки книжек, почти или совершено неграмотные, и для каждого он подбирал легко продаваемый комплект. В основу ложились картинки, для торговли которыми не требовалось знание азбуки ни покупателем, ни продавцом. Далее шли картонные образа наиболее популярных в требуемой местности святых, обязательные бестселлеры про Бову и Еруслана и дешевые, по 2–3 копейки 16-страничные брошюрки с обязательной красивой картинкой на обложке. Название было обязательно коротким и страшным: «Ужасный колдун», «Мертвец», «Жуткая ночь», «Кровавый перстень», а 16-страничный объем диктовался чисто техническими условиями. Типографские машины делали оттиск на большом листе, который потом разрезался напополам по вертикали и горизонтали. Полученные полоски пол центру, сгибались и получалась самая дешевая в производстве книжка в 16 страниц. Еще одним важным условием было отсутствие на книжке указаний о цене. Это позволяло торговцу назначать ее исходя из платежеспособности покупателя и из текущих обстоятельств. Из-за того, что делалась она из одного листа сами издатели и торговцы между собой называли такие брошюрки «листовками». Даже для начинающих торговцев Сытин уже делал довольно существенную скидку, размер которой вполне мог доходить до 30 процентов от стоимости комплекта. Часть товара почти всегда давалась в кредит. Пока Сытин собирал комплект перспективного агента поили чаем.