Виктор Кротов - Среднеазиатские мозаики. 1966 год

И всё-таки интересно ехать в общем вагоне. Интересно следить, как возникают и развиваются взаимоотношения в маленьком, но густонаселённом купейном мирке, как в миниатюре проявляются эгоизм и взаимопомощь, замкнутость и дружелюбие, сварливость и чувство юмора. Кроме того, в большом и случайном обществе часто можно услышать много неожиданного и интересного.

Общий вагон обычно переполнен так, что днём не хватает даже сидячих мест. Ночью нормально спят только дети, большинство женщин и наиболее бесцеремонные мужчины – остальные дремлют сидя.

Много детей. Казалось бы, они первыми должны уставать и кукситься в этой духоте и тесноте. Как бы не так! Они озорничают, что-то весело бормочут, копошатся в купе и в проходах, раздражают одних взрослых и не дают унывать другим.

Через некоторое время в вагоне определяются характеры купе. Это обычно зависит от их закваски – одного-двух задающих тон пассажиров. Одно купе оказывается карточным, другое – любуется природой, третье – разговаривает за жизнь, четвёртое – занято воспитанием детей, пятое – сидит на чемоданах…

Энергичная женщина в мужской кожаной куртке:

– Несколько раз я из Алма-Аты уезжала, пыталась где-то ещё устроиться. И каждый раз возвращалась. Везде было хуже, чем у нас…

Бледный интеллигент в домашних тапочках и с длинными жидкими волосами:

– Кто ж с короля заходит! Так мы опять останемся…

Невысокая колхозница лет тридцати:

– Вы чего без хлеба кушаете? Возьмите у нас, пожалуйста…

Долговязый парень в очках – маленькой девочке с верхней полки:

– И тогда три Толстяка приказали позвать доктора Гаспара Арнери…

Дородная тётушка с недовольным лицом:

– А моя невестка старшего брата недолюбливает. Вот мы и переехали…

Ярко белобрысый мальчишка в коротких штанишках:

– Мам, можно я дам этому мальчику машиной поиграть?..

Доброжелательная дама со сладкой улыбкой:

– Здравствуй, девочка… как тебя зовут?… (Как её зовут?) Ну-ка скажи: Машенька… гляди, Машенька, кто это там к колышку привязан?.. овечка… (Что? Коза?) да… козочка… Ай-яй-яй… Машенька брыкается?.. Машенька хочет попрыгать?.. ну-ка: у-тю-тю, тю-тю-тю-тю… Машенька плачет?.. Машенька устала?.. ну… Машенька совсем разревелась?.. Машенька хочет к маме?.. Иди, Машенька, к маме… ножками – топ-топ… Прелестная девочка у вас!..

Худощавый наконец разговорившийся мужчина:

– Я был тогда на Дальнем Востоке, в поисковой партии…

Монументальный гражданин, торопливо пробирающийся в конец вагона:

– Мальчик, ты что возишься здесь, мешаешь людям ходить?..

На запасных путях стоят рядами начищенные, чёрные с красным паровозы. Они похожи на большие детсадовские игрушки или на яркие консервные банки.

– Немного жаль этих могучих добрых великанов, – сказала, вздохнув, сентиментальная тётенька…

Впрочем, их хранят на случай войны.

Четвероклассница, услышавшая, что я москвич:

– Мне Москва не очень нравится. Ленинград лучше!

– А ты была в Ленинграде?

– (не смущаясь) Нет.

– А в Москве?

– Не была.

– Так почему ж тебе Ленинград больше нравится? По открыткам?

– А мы сначала с девочками разговаривали, а потом всем классом решили, что нам Ленинград больше нравится.

С мнением коллектива спорить труднее, но я всё-таки осторожно спрашиваю:

– А у вас многие из класса были в Москве или в Ленинграде?

– (недоуменно) Никто не был. Ну и что?..

Ночью – остановка в Сары-Шагане, недалеко от Балхаша. Одна опытная пассажирка уже предупредила весь вагон, что сейчас местные будут продавать рыбу, что ею, безусловно, надо запастись и что надо просить маринку, потому что это, безусловно, самая лучшая рыба.

Поезд остановился. По перрону и по вагонам тотчас засновали бойкие старушки-казашки со связками больших распластанных рыб. «Маринку! Маринку!..» – кричали обученные пассажиры. «Маринка, маринка…» – утвердительно кивали казашки и совали им в руки связанную парами (пара – рубль, дорого, но удобно) копчёную рыбу. Все были довольны, пока поезд не отправился и не появилась откуда-то опытная пассажирка, которая всем объяснила, что рыба мало прокопчена и вообще полусырая, что она пересолена и годится только закусывать пиво и что это, безусловно, не маринка, а самый обычный судак.

Сама она конфузливо прятала за спиной точно таких же полусырых пересоленных судаков.