Роман Зиненко - Иловайский дневник

Нам не оставалось ничего другого, как отправиться к этому переезду и попытаться найти какой-нибудь транспорт или, если останутся силы, двигаться по «зеленке» вдоль дороги от переезда к Комсомольскому и там действовать по ситуации.

Мы с Володей пошли вперед. За нами, опираясь на палку, шел Коба. За ним, поддерживая Союза, Сталкер. Высокая насыпь вдоль железнодорожных путей скрывала нас от обзора со стороны Новокатериновки и Старобешево. Наш путь проходил по узкой грунтовой дороге между насыпью и распаханным полем. Мы шли, практически не скрываясь. Поднявшееся высоко над горизонтом солнце начинало припекать. На какие-либо меры предосторожности уже просто не было сил. Чтобы было легче идти, я сбросил из разгрузки последние несколько магазинов и гранату. Очень удивился, когда увидел, что у гранаты сжаты усики. Нес еще от самой первой посадки. Забыл разжать. Могла и рвануть где-нибудь, если бы зацепился за ветку или куст. Или шплинт мог сам выпасть из запала. Не выпал. Значит, так надо. Мы идем, и нас до сих пор никто не увидел и не убил. Значит, все хорошо. Выкручиваю запал из корпуса гранаты и разбрасываю их в разные стороны. Голова кружится от голода, палящего солнца и жажды. Говорить трудно, но мы пытаемся шевелить губами и общаться с Володей. Пытаюсь собирать во рту хоть какую-нибудь влагу и глотать ее. Умудрялись даже философствовать. Я шел и обещал Господу, что, если Он даст нам вернуться домой, то я возьму всю свою семью и пойду в нашу церковь, которую почти каждое воскресенье посещали с женой и детьми… Что стану перед алтарем на колени во время службы и скажу своим жене и детям, чтобы стали рядом… что буду просто стоять, приложив руку к сердцу и молчать. Буду долго стоять и молчать. И Он услышит мое молчание и поймет все без лишних слов. Потому что иначе выразить свою благодарность я просто не смогу.

У нас не было иного выхода, как вернуться домой. За последние три дня мы прошли через семь кругов ада и не могли погибнуть вот так просто. Не для того Он нас так бережно оберегал и практически вел за руку так долго, чтобы передать в руки врагов. У дороги валялась полуторалитровая пластиковая бутылка, в которой было четверть воды. Разделили между собой по глотку, и вода ушла, как капля в пески Сахары. Шатаемся от изнеможения, как пьяные, и идем дальше. Сталкер, Союз и Коба отстают метров на 150. Стоп. Под рельсами тоннель. На противоположной стороне тоннеля стояла БМП. Присмотревшись, увидели, что машина абсолютно необитаема. Вроде бы как целая, но брошенная.

Продолжаем свой путь к переезду. Вот уже показалась будка железнодорожников на переезде и какой-то маленький полуразваленный домик возле него. Рядом растут мелкие дикие груши. Груши очень терпкие на вкус, но сейчас это не имеет никакого значения. Никогда не думал, что буду так рад этим грушам. Они такие маленькие и твердые. В них практически нет сока или влаги. Даже кажется, что во рту становится еще суше после попытки разжевать эти груши. Нёбо печет. От сухости во рту треснула кожа. В брошенном полуразрушенном доме у переезда нашлась еще одна полупустая баклажка с водой. Вова остается в доме и наблюдает по сторонам. Понемногу подтягиваются к дому Коба, Союз и Сталкер.

Я стою у самого края дороги перед переездом. Мимо меня проезжают автомобили. Один приостанавливается, и из окна выпадает полная баклажка с водой. Благословение…

Вторая машина проезжает, не снижая скорости. Запоминается злобный взгляд водителя, который показывает жест ладонью у горла. Проклятье… Уже почти нет сил, чтобы вскинуть автомат.

К дороге подходят остальные ребята и пьют воду. Артем и Влад присели в «зеленке» у самого края дороги. Мы с Володей и Пашей останавливаем несколько автомобилей. Первый со стороны Комсомольского. Люди дают нам попить воды и сообщают, что по дороге в Комсомольское вооруженных людей не встречали. Следующие два автомобиля двигались со стороны Старобешево. На обоих автомобилях таблички «Дети». Все, груженные детьми, людьми и тюками с вещами. Люди покидали свои дома и выезжали в сторону Комсомольского. На жест человека с автоматом послушно принимают вправо и останавливаются у обочины. В глазах страх. После того как убеждаемся, что в машине нет места, отпускаем. Наконец показались две машины: впереди такси «Дэу Ланос» с полностью тонированными стеклами, и позади него какой-то внедорожник. Останавливаем. Такси пустое. Сзади тормозит внедорожник, и женщина из него с испуганным и взволнованным видом объясняет нам, что вызвала такси из Донецка, чтобы перевезти вещи из Комсомольского в Старобешево. Общаемся с таксистом: