Николай Фоменко - Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых

Тут выяснилось, что в Тобольске и в Верхотурье «девица Хлопова» постоянно была совершенно здорова. В Нижнем Новгороде она тоже не страдала никакими болезнями, все это время блюла себя строго и богобоязненно. Все это выглядело настолько невероятным, что молодой царь поспешил собрать Боярскую думу, на которой, конечно же, присутствовали и Салтыковы. Перво-наперво Михаил Федорович учинил публичный допрос лекаря Бальцера, лечившего царицу. Тому пришлось лишь повторить свои прежние слова о временном недомогании Хлоповой и о совете «несколько дней пребывать в покое». То же самое под церковной присягой показал духовник Хлоповой, а также все ее родные.

Для детального допроса девушки в Нижний Новгород выехала следственная комиссия во главе с боярином Федором Шереметевым. Царь строго повелел им «к Хлоповой держать честь и бережение во всем и деньги и запаси всякие на ее обиход давать, чтобы ей скудости и недостатка ни в чем не было».

Детальнейшее следствие шло полгода, и справедливость восторжествовала. Были получены неопровержимые доказательства вины боярина Михаила Салтыкова. Автор гнусных наветов немедленно подвергся опале и был отправлен из Москвы в далекую ссылку. Справедливости ради стоит заметить, что другие представители боярского рода Салтыковых, не замешанные в постыдной клевете на царскую невесту, не подверглись никаким репрессиям.

Казалось, теперь ничто не препятствует браку Михаила Федоровича и Марии Хлоповой. Небывалая твердость сына, до последнего отстаивавшего свое чувство, тронула даже кремневое сердце патриарха. Он торжественно пообещал юному царю, что благословит этот брак. Однако последнее слово все-таки оставалось за матерью, «великой старицей Марфой». Та по-прежнему проявляла непреклонность, не давала материнского благословения на сыновний брак. Более того, она торжественно заявила, что в случае женитьбы сына на Хлоповой навсегда покинет пределы его царства, и он до конца своих дней никогда ее больше не увидит.

Коронование царя Михаила Феодоровича в Успенском соборе (литография XIX в. с гравюры XVII в.)

Небывалая твердость сына, отстаивавшего свое чувство, тронула даже патриарха. Но мать не дала благословения на брак, хотя Михаил Федорович молил ее изменить решение (худ. И. Г. Ведекинд, 1728)

Даже теперь, спустя почти четыреста лет, вполне можно представить отчаяние Михаила Федоровича. Выбор между сыновней привязанностью и любовью к невесте наверняка был для него слишком мучителен. Он горячо молил мать изменить решение, пытался воздействовать на нее через отца и близких бояр, однако инокиня проявила просто железную выдержку. Некоторое время она вообще отказывалась разговаривать с сыном.

Тут слово взяла доселе молчавшая Хлопова. Через верного человека она сообщила Михаилу Федоровичу, что по-прежнему его любит, но не хочет становиться причиной раздоров в царской семье. Мол, царь, которому следует думать о наследнике, волен распоряжаться собственным будущим по своему разумению.

Молодому монарху тяжело было смириться с таким поворотом событий. Вскоре, однако, в Нижний Новгород было отправлено официальное письмо, адресованное Ивану Хлопову, отцу бывшей невесты. В нем сообщалось, что «Государь дочь его Марию взять за себя не изволил». Марии было назначено богатое пожизненное довольствие и пожалован выморочный двор Козьмы Минина – да, того самого, знаменитого предводителя московского ополчения. Мария Хлопова скончалась в 1631 году и до самой смерти наверняка оставалась одним из самых светлых и чистых образов в воспоминаниях царя Михаила.

19 сентября 1624 года Михаил Федорович женился на девице из знатного рода Долгоруковых, шестнадцатилетней княжне Марии. Эту невесту ему сосватала боярская партия, причем на кандидатуре родовитой княжны Долгоруковой очень настаивала мать царя. Однако и этому браку не суждено было стать долгим. Через несколько дней после свадьбы новобрачная серьезно заболела, слегла в постель и скончалась 6 января 1625 года. Истинные причины этой во всех отношениях загадочной смерти не выяснены и поныне. Однако по тогдашней Москве ходили упорные слухи, что кончина молодой царицы – Божья кара старице Марфе за несправедливое поругание ни в чем не повинной Хлоповой.