Владимир Чеповой - Бизнес – самая честная игра

Не только в той очереди за холодильниками, но и во всей стране воздух был буквально пропитан тревогой предстоящих сражений, вероятных побед и потерь. Позже я понял, какое это было правильное чувство. Весь украинский бизнес времен дикого рынка 90-х напоминал боевые действия. Опасность могла возникнуть с любой стороны, в самый неожиданный момент, и бизнесменам нужно было всегда быть готовым к четким ответным действиям. Предпринимателям тогда, как никому другому, требовались армейские навыки: быстрая реакция, решительность, точность и железная дисциплина. Эти навыки у меня были, но как применить их в цивильной жизни для зарабатывания денег, я тогда не догадывался.

Адаптироваться было очень тяжело. Экономическую ситуацию я вообще не понимал. Что делать – не знал, а в том, что происходило на рынке, – не разбирался ни капельки. Пробовалсебя на разных работах. Какое-то время был телохранителем у отца Василия из УАПЦ. Потом стал рисовать обложки для сборников рассказов, сказок и стихов издательства «Станица». Работал инструктором в Клубе юных десантников Ленинградского района Киева. Затем стал менеджером по безопасности и сторожил выставки и склады в охранной фирме «Коммандос».

На международных выставках всегда было много иностранцев. А ведь я много лет изучал испанский язык и очень хотел хоть с кем-то пообщаться из того загадочного мира. Но испанского никто не знал. Зато, когда приехали итальянцы, я взял итальянский разговорник и нашел сходные с испанскими слова. Получалось примерно как русский и украинский. Я познакомился с представителем итальянской фирмы, который знал много языков, кроме, к сожалению, русского и испанского. Но он отлично чувствовал языки, и мы с ним «разговорились». Так выяснилось, что по их меркам моя зарплата составляет около трех долларов. Помню, он еще переспросил:

– В час?

Я не понял и уточнил вопрос:

– Что значит в час? В месяц!

Это сильно поразило моего итальянского знакомого, и он на следующий день презентовал мне какой-то свитер и пенку для бритья в балончике – диво-дивное по тем временам. Я, конечно, отказывался для приличия, но совсем недолго. Взамен подарил ему военные значки и даже берет десантника, а еще – икону, которую сам нарисовал. Все собираюсь как-то найти его и выкупить икону обратно.

Я тогда много рисовал. Работал в охране ночами – спать нельзя, делать нечего – вот я и занимался творчеством. Но однажды почти все свои работы обменял на китайской выставке на краски и кисти. Их в то время нигде нельзя было купить.

В стране была полная неразбериха с деньгами. Впервые я увидел «независимые» украинские купоно-карбованцы у моего однокашника Владимира Скурыдина. Ему, как офицеру независимого государства, выплатили зарплату этими новыми деньгами. А мне – охраннику частной фирмы – выдавали советские рубли, на которые ничего нельзя было купить без специальных купонов, которые нужно было вырезать ножницами из листа А4 согласно номиналу. Хорошо, что родители выручали: у них на заводе было все наоборот – не хватало рублей, зато купонов было в избытке.

Как-то поменял я свои честно заработанные советские рубли, которыми со мной продолжали расплачиваться, на купоно-карбованцы. В Киеве на «Бессарабке» обменный курс был 10 к 1 в пользу новых национальных денег. Обидно до слез, но кушать-то надо! А буквально через несколько дней все стало наоборот: за 10 купонов нашей первой валюты давали только один рубль. Не то что плакать хотелось – орать от несправедливости и непонимания, как такое вообще может быть! Так я проходил обучение и испытание иллюзионистскими трюками курсовых разниц. Мои гражданские работы сменяли одна другую, а львиную долю нашего семейного бюджета, по большому счету, составляла стипендия жены – студентки медицинского университета.

Однажды ко мне зашел мой однокашник по КВОКУ Владимир Неженец. «Может подвернуться работа телохранителем руководителя одной большой компании, – сказал он. – Надень для солидности свой кожаный плащ, и пойдем на собеседование». Я с радостью принял предложение и быстро собрался. По дороге узнал, что на днях нашему перспективному работодателю проломили голову неизвестные люди, что и заставило его задуматься о телохранителе…

Сейчас удивляюсь, зачем Владимир тогда взял меня с собой. Ведь он не мог не знать, что в тендере на должность участвуем только мы вдвоем, а значит, мы – конкуренты. Ответ один – просто настоящий друг, знающий все трудности и лишения моей семьи. Нас по очереди отсмотрели, побеседовали и взяли меня.