Сергей Соловьев - Те, с которыми я… Олег Янковский

Этот довод на Олега, как ни странно, подействовал: «Ладно. Ждите». Не одеваясь, он вышел в плавках… Была метель… И Олег через тамбуры, через снег, в плавках дошел до вагона-ресторана. Минут через двадцать Олег вернулся. Он был полузаметен снегом, в плавках, но в руках бутылка водки. И единственное, что он сказал, войдя в купе: «Я думал, вы мне врете про популярность, а она, оказывается, есть! Разливайте!» Вот так «интеллектуально» мы проводили время, но весело!

Храни меня, мой талисман

И следующая наша с Олегом история – это история того, как Рустам Ибрагимбеков, замечательный драматург, писатель, однажды позвонил мне. «Вот ты знаешь, я к тебе сейчас как посредник обращаюсь, потому что Рома Балаян – режиссер и наш товарищ, работающий на студии Довженко, – снимает по моему сценарию картину «Храни меня, мой талисман» и очень просит у тебя деликатно, тонко узнать, может ли он пригласить сниматься в этой картине Таню Друбич. Он пригласил туда сниматься Олега Янковского и Сашу Абдулова, и очень было бы хорошо им в компанию воткнуть еще и Таню». Я говорю: «Так чего? И Рома – замечательный режиссер, и Олег, Саша… Так чего? Втыкайте сколько хотите. Только Таня только что родила, и даже если она поедет с дитем, то что у вас там может получиться?» Он говорит: «Это мы разберемся… Дите, грудь… это все десятое. Главное – мы с тобой договорились, теперь можем позвонить ей». Они позвонили Тане, дали почитать сценарий, который ей очень понравился. И Таня, взяв Аню, которой еще года не было, уехала куда-то сниматься.

Чужие письма

Таня человек очень настороженный, замкнутый скрытый. Но вернулась она оттуда в большом восторге. Я говорю: «Что такое?» Она говорит: «Ну такой человеческой компании я в жизни не видела. Какие они все прекрасные! Просто прекрасные!» Я говорю: «Что в них прекрасного?» – «Ой! Они все прекрасные, говорят одни глупости, не то с похмелья, не то выпивши. Абсолютно не знают текста, и все такие чудесные! Они все – настоящие артисты! И если бы они еще знали текст, то им бы и цены не было». В доказательство «чудесности» и «прекрасности» мы пошли на прощальный ужин, который был в ресторане «Узбекистан». И вот сидели мы на этом ужине: Рустам Ибрагимбеков, Рома Балаян, Олег, Саша, Таня, ели и смеялись так, что просто стекла вываливались… Я не могу вспомнить ни одной мысли, ни чьего-то кого-то рассказа о чем-нибудь. Все смотрели друг на друга, икали, плакали, смеялись и падали лицом в салат. По какой причине я не знаю, но когда мы вышли из ресторана, у меня было точно такое же ощущение, что они все такие чудесные, они такие чудесные… Мы были знакомы с Олегом задолго до этого случая, но вот после этой ресторанной встречи и банкета после окончания съемок «Храни меня, мой талисман», этого «оливье-салат-физиономия» – мы стали себя по-настоящему друзьями ощущать.

Разговор об «Анне Карениной» произошел почти случайно. Я даже не помню повода, по которому вдруг стали обсуждать «Анну Каренину». Я как бы между прочим сказал, что у меня давно была мысль когда-нибудь «Анну Каренину» снять. А Олег сказал: «Почему когда-нибудь? Давай сейчас снимем». И как-то Олег мне внушил эту мысль о том, что от мечтаний надо пытаться перейти к делу. И я стал разговаривать с разными людьми, и все эти люди стали мне кивать головой и говорить, что да, хорошо бы. Да, это действительно великий русский роман. Ну и что, что была «Анна Каренина» у Зархи? А вот в Англии было двадцать пять или даже тридцать пять «Гамлетов» на экране. И далее как-то странно, вместо того чтобы наткнуться на какое-то всеобщее сопротивление и боязнь, я наткнулся на отношение «давайте попробуем». А были еще тогда советские времена, пусть на излете, но еще советские времена. И как-то очень солидно, серьезно собралось руководство Госкино, возглавляемое тогда уже Арменом Николаевичем Медведевым, и руководство Гостелерадио, тогда возглавляемое Леонидом Петровичем Кравченко. И вот на уровне Медведева и Кравченко мы подписали мощный контракт по поводу того, что и телевидение, и Госкино вместе будут финансировать и телевизионный, и кинематографический вариант «Анны Карениной». Это было в тысяча лохматом году, но, тем не менее, это было не так давно, во всяком случае в исторически обозримом пространстве.