Борис Попов - Еще о войне. Автобиографический очерк одного из пяти миллионов

Возвращались в часть поздно вечером, тоже пешком. У многих сил не хватало и они падали на дороге. Их подбирала машина. Я кое как добрался сам.

Практическому вождению танка обучались в сложных условиях. Приходилось водить танк с закрытым люком в противогазе, преодолевая подъемы и рвы. Многие молодые ребята с заданиями не справлялись, иногда у некоторых дело доходило до слез.

Учили и армейские уставы. Командиры были строгие, чуть – что наряд вне очереди. Однажды, в перерыве между занятиями по изучению техники, старший лейтенант Холодцов – командир первого эскадрона, увидев меня с конфетой в руках, отчитал и дал задание вымыть полы в помещении, а старшина заставил, их перемыть. Одним словом, получил наряд вне очереди, да еще и с добавкой.

Казалось, такая армия с врагом справится запросто. Но дело было не в солдатах.

Время проходило быстро, наступила весна, служить стало легче, больше времени уделяли вождению танка, что мне нравилось больше, чем изучать устройство винтовки, которой уделялось уж очень много времени. Автоматов мы не видели и не изучали! Немецкая армия ими уже была оснащена!

В июне 1941 г среди солдат первого года службы, как правило, имевших среднее образование, шла активная работа по набору абитуриентов в военные училища. Накануне начала войны 11 июня два моих сослуживца: Василий Белый и Юрий Шляхтин уехали в Ленинград для поступления в Медицинское училище. Спустя шестьдесят пять лет после окончания войны я узнал, что Юрий Шляхтин пережил войну и живет в Санкт-Петербурге. Подробнее об этом во второй части этого очерка.

19 июня поступила команда укомплектовать танки боевыми комплектами: 45 мм снарядами к танковым пушкам и ящиками с лентами к пулемету Дегтярева, входившему в состав вооружения танка. Приказано также: собрать личные вещи и сдать старшине в каптёрку. Постельное белье – тоже. Матрасы от соломы вытряхнуть. Окна помещений забить досками. Прошел слух, что полк передислоцируется в другое место. Куда – неизвестно.

Незадолго до этого меня, одного из всего состава первого года службы, включили в состав экипажа единственного неукомплектованного танка, на котором осуществлялись практические уроки по вождению. Танк был изношен, аккумулятор почти разряжен, что впоследствии мне доставляло много неудобств. Все остальные танки были укомплектованы экипажами из старослужащих и стояли на консервации в боевой готовности.

Три дня мы спали на досках, дожидаясь отъезда. 22 июня, после завтрака (в обычное время!) расположились в саду загорать, было воскресенье. Кстати, полк базировался от границы всего в 60 км. Были слышны какие-то взрывы, мы предположили, что проводятся ученья. Ни о какой войне и мыслей не было. И вдруг прибегает дневальный и объявляет нам боевую тревогу. Вот так, о начале войны – мы узнали в 9 утра. Такова была связь!

Немцы были осведомлены о месторасположении полка (их самолеты пролетали раньше над парком), но, видно, были более важные объекты для бомбежки. В предвоенные месяцы было зарегистрировано более 500 нарушений нашего воздушного пространства, что позволило врагу изучить всю систему советской обороны.

Автор позволит себе немного отвлечься от основного повествования, чтобы сообщить читателю, чем же были занята в эти часы немецкая авиация.

На рассвете 22-го июня она начала с одновременного, по минутам рассчитанного, удара по нашим аэродромам на глубину до 400 км. По немецким данным, к 23 июня было уничтожено 2852 самолета (к 11 июля – 6293, к 10 августа – 10000). По нашим данным это количество было значительно меньшим, но ничего другого нашему командованию не оставалось делать, как скрывать свои потери! (Д. А. Волкогонов назвал цифру потерь к 30 сентября 1941 года- 8166 самолётов. «Триумф и трагедия»).

Не случайно в конце войны так и не установили точное количество погибших. Все сведения о жертвах по разным причинам фальсифицировались.

И. Сталин в 1948 году назвал число погибших в 1941–1945 годах от 6 до 7 миллионов советских граждан. Во времена Брежнева официально было признано 20 миллионах жертв войны. Во времена перестройки (1990) М. Горбачев в своем докладе, посвященном 45 годовщине окончания войны, говорил о 27 миллионах погибших. Среди 20 мл солдат 4 мл погибших военнопленных.

Коль скоро мы уже отвлеклись от основной темы повествования, уместно напомнить, что в предвоенные годы по официальной статистике было репрессировано около 44 тысяч командиров, что составляло около половины офицерского состава Советской армии. К. Е. Ворошилов на заседании Военного совета 29 ноября 1938 года произнес следующие слова: «весь 1937 и 1938 годы мы должны были беспощадно чистить свои ряды, безжалостно отсекая зараженные части организма до живого, здорового мяса. Достаточно сказать, что за все время мы вычистили больше 4 десятков тысяч человек…». Последние «части зараженного организма» были расстреляны под Куйбышевом и Саратовом 28-го октября 1941 года. Это были ни в чем неповинные известные полководцы, командиры и создатели оружия и это в то время, когда немцы стояли под Москвой, а Ленинград был в блокаде.