Олег Кученев - Быть в команде

Металлическая ёмкость, двухэтажная, с одним входом. Внутри, по периметру первого и второго этажа, камеры. Вход на второй этаж от центра по металлической лестнице на решётчатый металлический балкон и по кругу – в любую келью. Дверь в камеру, как и положено в тюрьме, металлическая с окошечком, открывалась с грохотом. Все объявления и предупреждения тренеров открывать и закрывать их тихо, были бесполезны и невыполнимы.

В шесть утра, когда биатлонисты и горнолыжники, жившие на втором этаже, уезжали на свои полигоны, пронизывающий металлический звон отражался эхом вперемежку с цоканьем шагов по балкону. Вся делегация просыпалась, провожая доблестных олимпийцев на ратные подвиги. Хоккей не оставался в долгу, когда вечерняя игра заканчивалась в 23 часа. К постелям мы добирались где-то после часа ночи, а засыпали и того позже. Но в утренней металлической побудке ты не мог не участвовать, кляпы в ушах не спасали.

Внутри камеры размонтированный туалет, прикрытый декоративным шкафчиком, оконная щель и двухъярусная постель. Если один свешивал ноги с постели, то они упирались в противоположную стену. Сосед по камере уже пройти к своему лежаку не мог. Ходили бочком, по одному.

Массажная в холле была отгорожена ширмами. Наша кушетка стояла рядом с массажной кушеткой для саночников. Массажистом с ними работала молоденькая девушка Вера. Её сильно декольтированная рабочая маечка настолько привлекала моих пациентов, что ко мне на массаж образовывалась очередь, когда она работала по соседству.

Володя Петров и Борис Михайлов в массажную не ходили, и на процедуру приглашали к себе в келью. Если Михайлова приходилось массировать внизу, согнувшись в три погибели, то Петрова – на втором этаже, стоя ногами на краю михайловской постели, упираясь спиной в противоположную стену. Я убеждал обоих в нулевом КПД такой процедуры. После двух таких убогих сеансов переубедил, стали и они ходить в массажную.

Единственным местом отдыха была столовая, она же и клуб. Ели и слушали, не раздеваясь, было прохладно, да и раздевалок не было. В нашей подгруппе только финны и канадцы могли оказать нам сопротивление. Команды Японии, Польши и Нидерландов были проходными. Первая игра – 16:0, вторая – 17:4, с Канадой – 6:4 и финнами – 4:2, не только подтвердили высочайший класс школы российского хоккея, его техническое мастерство, но и вселило спокойствие в наших игроков к началу финальных битв. Мы были уверены в отличном результате.

В другой подгруппе котировались сборные Швеции и Чехословакии, и наше руководство не обратило внимание, а может не приняло близко к сердцу, что чехи проиграли американской сборной 3:7 а со шведами «студенты» США сыграли 2:2, войдя в четвёрку сильнейших. Чехи не попали в четвертьфинал.

Потенциал нашей команды ценился настолько высоко, что грипп с соплями у Владика Третьяка и Виктора Тихонова особо никого не волновал. Виктору Тихонову предлагали не ехать на первый полуфинальный матч с американцами, все были уверены в победе и не предполагали других вариантов. У всех в памяти был тот матч в «Мэдисоне».

Матч начали активно, в быстром темпе, особенно американская команда. Отсутствие высокой техники игры у молодой команды США компенсировалось количеством движения в единицу времени. Володя Крутов забивает первую шайбу и мы повели в счёте. Усердие, темп и аккуратность за секунду до окончания первого периода, приносит нашему сопернику успех. Счёт 1:1 считался нами казусной случайностью. В перерыве в раздевалке тихий разговор игроков: «Такой темп игры они не выдержат, подсядут, и мы их "тёпленькими" возьмём».

Второй период соперник начинает в том же темпе. У нас на воротах замена. Вместо приболевшего Владика Третьяка в ворота поставили Володю Мышкина. Можно предположить, что и в данной замене была определённая степень риска но Александр Мальцев выводит нашу команду вперёд, вселяя во всех спокойствие и уверенность.

Наши надежды на то, что американская команда устанет, не оправдались. В третьем периоде они ещё больше взвинтили темп на фоне нашего спокойствия. Мы не были готовы к этому периоду в том морально-психологическом качестве, которое требовалось от нас в это мгновение игры. И мы сразу пропустили гол, подравнявший шансы несдающейся лягушки тонущей в крынке с молоком, и нашими, волками, у которых все виноваты оттого, что они хотят кушать. На табло счёт 2:2.

Мы даже не рассвирепели, решив слегка взвинтить темп, но из этого ничего не получилось. Пытаясь в суете перейти в зону соперника, мы нарвались на контратаку и «проглотили» третью шайбу, которая лишила нас олимпийского золота. Осознавая надвигающуюся катастрофу, наша команда ещё больше взвинтила темп, ворвалась в зону соперника, прессингуя ворота, но время игры закончилось. Пронзительная сирена оповещала на всю округу, что олимпийское золото по хоккею достаётся «студентам, хоккейным практикантам», а не самоуверенной техничной команде.