Петр Кропоткин - Памяти Петра Алексеевича Кропоткина

8-го февраля в три часа утра в городе Дмитрове почил Петр Алексеевич Кропоткин , наш общий любимый учитель, десятки лет боровшийся неустанно за полное освобождение угнетенных всего мира.

Долгие годы он окрылял наши надежды, пробуждал и укреплял нашу веру в революционное дело, направлял наши шаги. Дело его — наше дело. Оно живет в нас.

Сохраним же в нашей памяти на все времена его великий подвиг и скорбный день его кончины. Пусть всегда, пока жив еще гнет капитала и власти, будет он днем нашей общей скорби и революционного протеста против насилия.

Так самая смерть его будет неугасимым революционным маяком в сознании трудящихся и угнетенных всего мира.

Третье радио было послано анархической и синдикалистской прессе Франции, Англии, Германии, Италии, Швейцарии, Норвегии, Испании и Дании. В нем говорилось:

Петр Кропоткин тихо скончался десять минут четвертого, во вторник утром, 8–го февраля, после трехнедельной болезни воспалением легких. Смерть произошла благодаря слабости сердца. Он сохранил полное сознание, бодрость и веселость почти до самого конца. Об‘единенные анархические организации России взяли на себя все необходимые мероприятия, и предполагают открыть музей имени Кропоткина . Похороны состоятся в воскресенье. Сообщите всей анархической и синдикалистской прессе.

Кроме этих радио Комиссия составила следующее воззвание к трудящимся города Москвы:

Трудящимся Москвы.

Мир потрясен скорбью великой утраты — умер Петр Алексеевич Кропоткин , неустанный боец за угнетенных.

Рожденный в барских палатах, где уже в детские годы он с возмущением и гневом наблюдал истязания крепостных и всю мерзость помещичьего строя, — он отверг все привиллегии богатых классов и отдал все свои силы, весь блеск своего дарования, весь пыл своей революционной натуры борьбе за освобождение трудящихся.

В своей исключительной личности, сочетавшей редкие душевные качества с неиссякаемой энергией, Кропоткин воплощал революционный Интернационал.

Любивший всем пылом своей души Россию, где впервые он понес свою проповедь освобождения в народные низы, — Кропоткин , по истине, не знал отечества. Его проповедь освобождения от оков двойного ига — власти и капитала — не изменялась в зависимости от границ. Великим бунтарем он оставался и в Англии, и во Франции, и в Швейцарии, — всюду, куда в среду обездоленных достигал его бодрый революционный призыв.

Священная ненависть к угнетателям всех видов, к эксплуататорам капиталистам, тюремщикам и палачам всех видов и мастей переплеталась в нем с неиссякаемой любовью к угнетенному человечеству.

Кропоткин не принадлежал к числу тех, кто откладывает нравственное самосовершенствование до наступления нового строя.

Он был суров в своих требованиях к революционерам.

Вся жизнь его — неувядаемый пример для всех поколений трудящихся.

Он звал к революционному насилию, чтобы свергнуть неравенство, гнет и насилие, — все, что создается государством и капиталом.

И они будут свергнуты вскоре, если его жизнь останется неугасаемым маяком для борцов всего мира.

Да здравствует светлая память о великом бойце!

Долой гнет государства и капитала!

Во вторник же из Москвы в Дмитров было послано несколько представителей анархических организаций для дежурства при теле покойного.

Вся среда прошла в подготовлениях к перевозке тела П. А-ча из Дмитрова в Москву.

В четверг, 10-го февраля, в 9 час. 15 мин. утра из Москвы в Дмитров был отправлен специальный поезд за телом почившего.

С этим поездом выехали делегации Московских Анархических Групп, представители от профессиональных союзов и некоторых рабочих организаций.

Прибыв в Дмитров, делегации, с свернутыми знаменами и венками, направились к дому, где жил последние три года П. А. и где ему суждено было окончить свое земное существование.

В это время почти все население Дмитрова собралось на улицу, на которой находится дом с квартирой П. А-ча. За три года жизни П. А-ча в Дмитрове очень многие дмитровцы познакомились с П. А. и полюбили его. Часто к П. А-чу приходили крестьяне из окрестных деревень, чтобы посоветоваться с ним, многие просили его написать им какое-либо прошение, или походатайствовать перед властью в каком-либо деле. Петр Алексеевич, если он видел, что дело просителя право, никогда не отказывал в просьбе и сам лично составлял прошения в разные советские учреждения.