Виктор Гусев: Нефартовый

Так что книга впереди. Пока же два слова о бесславном конце исторического проекта. В клубе появились доморощенные, не очень сведущие, но решительно настроенные бизнесмены, предложившие взять «пингвинов» с уже гремевшим по стране звонким названием и спонсорскими контрактами под свое широкое и мощное крыло. Аргумент был серьезный: «Американцы всех обманывают, гоните их взашей, и сейчас мы…»

Предложение было принято. Уоршо улетел домой. В Питтсбурге удивленно развели руками. А проект умер три месяца спустя. Пополнив мой горький опыт столь типичных для нашей жизни историй.

В тот летний вечер 2012 года в «Греческий театр» — знаменитую концертную площадку под открытым небом на Голливудских холмах стекались рокеры со стажем и стегаными одеялами. Все ждали Иана Андерсона и его легендарную британскую группу «Jethro Tull».

Я сидел в шестом ряду по центру и пожинал плоды. Пока шла настройка звука, солнце закатилось за вершину горы, и стало зябко. Сбегал за одеждой для жены и сына: на купленных тут же с лотка свитерах двоился до сердцебиения знакомый принт: Андерсон солирует на флейте, поджав ногу, как цапля…

Я полюбил его музыку в 1972-м, сразу и навсегда. Но судьба распорядилась так, что из безликого преданного фаната откуда-то из Восточной Европы тридцать лет спустя я стал его другом. Мы переписывались, после концертов всегда встречались за сценой (он — с бутылочкой пива, я — с непроходящим трепетом), иногда ходили с компанией друзей в ресторан.

Но тогда, в наполненном прог-роком калифорнийском амфитеатре, я внимал звукам его флейты в совершенно ином качестве — как партнер.

За год до того Иан позвонил и спросил, не могу ли я перевести на русский язык тексты песен с его нового концептуального диска?

Меня прошиб пот, язык прилип к небу, и я взял отпуск.

Подбор отмычек к развернутым метафорам Иана, бессонный поиск русского эквивалента его сложного стиха, духовная трепанация — в общем, это был отпуск мечты. Диск вышел в роскошном подарочном издании-коробке с моим русским переводом, а также с другими — на немецкий, португальский, чешский…

Иан время от времени присылает весточку с Барбадоса. После каждого длинного гастрольного тура он запирается там в кондиционированном шалаше и пишет новую музыку. Так появилась и первая для «Jethro Tull» рок-опера. Мой друг прислал либретто: переведешь?

Перевел. Вскоре он привез оперу в Москву. И сейчас, в свои 70, Андерсон снова что-то сочиняет. А я жду.

Лежу в больнице после нелепого падения на рельсы с железнодорожной платформы Внуково. Еще не зная о моей травме, звонит референт дирекции спортивного вещания Первого канала.

— Виктор, могу вас порадовать.

— Да, слушаю, Виктория Леонидовна.

— Вам пришло приглашение на мюзикл.

— Какой?

— «Анна Каренина…»

Да, моя временами печальная исповедь началась с абсурдного падения на железнодорожные рельсы в дорогом сердцу Внукове. А вообще физические травмы, если не считать переломов ребер во время футбольных матчей в «Лужниках» и на стадионе Юных Пионеров, где мы сражались точно как пионеры-герои, я по большей части получал вдали от родных берегов. Скажем, осенью 2002-го в джунглях далекого острова.

«Кровь комментатора обагрила песок Доминиканы» — заголовок одной из газет заставил моих родных достать валидол. А дальше — больше. В ярко написанной статье рассказывалось о том, что стебель растения-убийцы пронзил шею Виктора Гусева, прибывшего на необитаемый остров в составе участников телеигры «Последний герой». Одновременно издание авторитетно опровергало и даже высмеивало недостойные домыслы других СМИ, которые намекали на отравленную стрелу, пущенную случайным аборигеном. А вот за то, что смертоносный отросток вонзился в миллиметрах от сонной артерии, газета ручалась. И обещала следить за развитием событий на острове, завершив статью весьма многообещающими словами: «А сколько тяжелых травм еще впереди!»

На самом деле поводом для желтой публикации стало падение (иногда думаю: может, у меня вообще падучая) с горы, куда я полез во время первого же испытания «героев» в рамках проекта. Стремясь опередить ловкого и жилистого актера «Казанову», я перепутал цель. И вместо предназначенного мне факела, который был закреплен на склоне, бросился к его, Саши Лыкова, при этом потеряв равновесие. Через несколько мгновений я уже летел вниз, и мой подбородок нашел острый край валуна у самого подножия горы. Эстафету я в итоге продолжил, и кровь (тут газета своих читателей не обманула) действительно обагрила песок, так как состязание вместе с огромной тачкой, которую мы катили по лесу, переместилось на берег океана.