Адам Кей - Будет больно. История врача, ушедшего из профессии на пике карьеры

2 августа 2006 года, среда

Настала Черная среда [53]   Все младшие врачи меняют больницу каждые полгода или год в один и тот же день, именуемый Черной средой. Вам может показаться, что поменять разом все косточки «Скрабл» и ожидать от больницы, что она будет работать точно так же, как и днем ранее, – ужасная идея, и вы будете правы. , и я вышел на работу в больницу Святой Агаты. Официально установлено, что в Черную среду уровень смертности резко возрастает. Понимая, что это избавляет меня от ответственности, я особо и не усердствую.

10 августа 2006 года, четверг

Принимал в клинике для амбулаторных больных женщину, у которой полтора месяца назад были тяжелые роды. Теперь все в порядке, однако что-то явно не дает ей покоя. Я спросил, в чем дело, и она разразилась слезами – ей кажется, будто у ребенка опухоль мозга, и она просит меня осмотреть его голову. Это не совсем моя специализация [54]   Родители по какой-то причине убеждены, будто акушеры – это мудрые филины, знающие о младенцах все. Так вот, мы ни шиша о них не знаем, за исключением, может быть, полузабытых полудостоверных фактов, рассказанных нам в мединституте. Как только пуповина перерезана, мы отдаем ребенка и больше не имеем с ним дела, пока он не достигнет половой зрелости. , однако одного взгляда на ее осунувшееся лицо достаточно, чтобы понять, что сейчас не самое время изображать бесполезного помощника на вокзале у билетной кассы и советовать обратиться к своему терапевту. Я решил осмотреть ее ребенка в надежде, что предмет ее беспокойства окажется в пределах моих знаний в педиатрии.

Женщина показывает мне на твердое уплотнение на затылке младенца, и я с уверенностью заявляю, что это затылочный выступ, являющийся совершенно обычной частью черепа. Вот, он есть на голове и у вашего второго ребенка! Он есть и у вас!

«Господи! – вскрикнула она, судорожно мечась заплаканными глазами между новорожденным и своим трехлетним сыном, словно наблюдая за теннисным матчем. – Это наследственное!»

14 августа 2006 года, понедельник

Мой график дежурств предполагает, что два раза в месяц я буду проводить УЗИ для женщин на ранних сроках беременности. Итак, сегодня, так ни разу даже и не увидев, как такие УЗИ проводятся, я должен был собственными трясущимися руками обследовать 20 пациенток, уставившись с помощью трансвагинального зонда [55]   Звучит, словно название скоростной железной дороги на Кавказе, однако на деле все гораздо проще. С помощью ультразвукового зонда врач заглядывает вовнутрь, чтобы определить жизнеспособность плода – то есть живой ли он и не является ли беременность внематочной. Ошибочный диагноз может привести к первому знакомству с обвинениями во врачебной халатности / непредумышленном убийстве. на 4-миллиметровое скопление клеток.

Я попросил (умолил) ординатора, чтобы тот быстренько мне показал, что к чему, и у него перед операцией нашлось немного времени, чтобы принять одну пациентку вместе со мной. Старший интерн, что заступала в вечернюю смену, также ни разу не проводила этой процедуры, так что я передал ей свой новоприобретенный навык, сделав УЗИ ее первой пациентке вместо нее. Увидел, сделал двадцать, научил.

16 августа 2006 года, среда

Только что принимал роды с помощью вакуум-экстрактора – все прошло как никогда гладко. Акушерка после сказала мне, что думала, будто я ординатор (хотя ее называют Опасным Рассветом, так что я не стал бы ей особо доверять).

Позвонила мама, чтобы сказать, что моя сестренка София поступила в мединститут. Я послал ей сообщение с моими сердечными поздравлениями, прикрепив фотографию себя с поднятыми большими пальцами в больничной униформе (обрезав забрызганную кровью нижнюю часть), которую подписал: «Это ты через шесть лет!»

Позвони она мне ближе к концу дежурства, я отправил бы сестре сообщение: «БЕГИ НА ХРЕН ОТТУДА».

21 августа 2006 года, понедельник

Вот уже две недели ношу с собой почтовое уведомление, на котором написано «Простите, но вас не было дома». То и дело достаю его и внимательно всматриваюсь, словно это фото моего новорожденного или давно погибшей любви моего детства, жалобно перечитывая рабочие часы почтового отделения в надежде, что они каким-то волшебным образом изменятся у меня на глазах. Этого так и не произошло.

Я не успею смотаться на почту и вернуться обратно на работу в обеденный перерыв, даже если бы у меня и был обеденный перерыв, которого, разумеется, нет, однако я не оставляю слабой надежды на то, что однажды смогу улизнуть с работы пораньше – скажем, если больница сгорит, ну или начнется третья мировая. Сегодня у меня началась неделя ночных дежурств, так что я все-таки смог добраться до почтового отделения. К сожалению, как оказалось, они держат у себя посылки только 18 дней, каждый из которых я был на работе, так что мою посылку вернули отправителю.