Оззи Осборн - Оззи. Автобиография без цензуры

Но восемь часов дороги стоили того.

Когда мы наконец добрались, я не мог оторвать взгляд от афиши нашего первого официального концерта. Там было написано:

«C.E.S. PROMOTIONS» c гордостью представляют… Танцы для подростков и молодежи. Муниципальный актовый зал, Карлайл.

Суббота, 24 августа, с 19.30 до 23.30

Новая потрясающая группа из Бирмингема

POLKA TULK BLUES BAND

(В том числе бывший участник MYTHOLOGY)

Так же в программе

CREEQUE.

Танцы без перерыва (Вход 5/-).

Вот оно, сказал я себе.

Это наконец-то случилось.

Сам концерт прошел замечательно, не считая того, что на сцене я чуть не обделался от страха. Неприятности начались потом. Мы собирали свои инструменты – техники были для нас непозволительной роскошью, – как вдруг ко мне подошел огромный парень с ярко-рыжими волосами и какой-то гнойной сыпью на лице. У него в руке был пол-литровый стакан, а рядом троллеподобная подружка. «Эй, ты, – сказал он. – Нравится моя девушка?»

– Что, прости? – спросил я.

– Ты меня слышал. Тебе нравится моя девушка? Ты пялился на нее. Хочешь ее трахнуть, да?

– Должно быть, ты меня с кем-то перепутал, – ответил я. – Я ни на кого не смотрел.

– Ты пялился на нее. Я видел. Своими чертовыми глазами. Хочешь ее, да?

К этому моменту парень приблизился ко мне настолько, что я почувствовал запах пота от его футболки. Он был громадный, а голова, как гребаная наковальня. Он был даже больше, чем мой старый приятель, хулиган-громила с Берчфилд-роуд. Выхода не было. Я точно знал, что будет дальше. Либо я скажу: «Нет, честно, приятель, мне не нравится твоя девушка», – а он ответит: «Ты что, считаешь ее страшной, сука бирмингемская?» – а потом оторвет мне голову. Либо я скажу: «Забавно, что ты это сказал, потому что я как раз думал о том, как сильно хочу твою подружку», – а он ответит, «Ага, я так и подумал, ты, сука бирмингемская», – а потом оторвет мне голову.

В любом случае мне конец.

Тогда у меня возникла идея: может, если кто-то еще присоединится к разговору, то это снимет напряжение.

– Эй, Билл! – крикнул я через сцену. – Подойди на секундочку, а?

Билл подошел, насвистывая и держа руки в карманах.

– Что такое, Оззи?

– Хочешь трахнуть его подружку? – спросил я, показывая на троллиху.

– Чего?

– Его цыпу. Думаешь, она шлюшка, или дал бы ей шанс?

– Оззи, ты на хер спя …

Как раз в этот момент здоровый парень перешел на пятую стадию кипения. Он заревел, выбросил свой стакан – повсюду разлетелось пиво и стекло – и попер на меня, но я увернулся. «О нет, – подумал я, – кажется сейчас будут неприятности». Потом парень бросился на Билла, у которого было такое выражение лица, как будто его привязали к рельсам, а на него несется экспресс «Летучий шотландец» . В этот момент я был уверен, что либо мы оба, либо один из нас проведет следующий месяц в больнице, но я не учел того, что дальше сделает Тони. Он увидел, что происходит, подбежал к рыжему великану, толкнул его и велел проваливать. Тони был меньше громилы, гораздо меньше, но он превосходно дрался. Конечно, рыжий этого не знал, так что взял Тони за горло. Они немного поборолись, рыжий получил несколько ударов, но потом Тони отвесил ему хорошую затрещину прямо в лицо и продолжал лупить – бам-бам-бам-бам-бам-бам! – пока парень не пошел ко дну как «Титаник» .

Ба-ба-а-а-а-а-ах!

Я смотрел с открытым ртом, как Тони расслабил кулак, вытер кровь с лица и спокойно продолжил собирать оборудование. Никто не сказал ни слова.

Потом, когда мы ехали в фургоне на следующий концерт в Уоркингтон, я поблагодарил Тони за то, что он спас наши задницы. Он только отмахнулся и велел больше об этом не говорить.

А Билл еще неделю со мной не разговаривал. Я его не виню.

Когда мы вернулись в Астон, Тони сказал, что недоволен Аланом и Джимми. Джимми слишком халтурил на репетициях. Да и нет никакого смысла держать саксофониста, если нет полноценного набора духовых. Но нам не нужна была куча духовых инструментов – тогда понадобился бы двухэтажный автобус. А если мы будем делить выручку на полдюжины тромбонистов и трубачей, то нам не хватит денег. Поэтому мы решили так: Алан и Джимми уйдут, и в Polka Tulk Blues Band останется четверо. Но Тони всё равно был недоволен.

– Дело в названии, – сказал он во время перерыва на репетиции. – Оно отстойное.

– Что не так? – возразил я.

– Каждый раз, когда я его слышу, то вижу перед собой картину, как ты сидишь в спущенных штанах и срешь.