Янош Хаммершлаг: Если бы Бах вел дневник

Ордруфская гимназия графа Глейхена, в которой, как и во многих других местах, преподавание велось по принципам Коменского, пользовалась доброй славой во всей стране. Себастьян скоро добрался до «примы» (степень, соответствующая последнему классу теперешней гимназии).

В школьном дневнике имеется такая запись:

«Йог. Себаст. Бах переселился в Люнебург, так как там освободилось пансионное место».

По рекомендации преподавателя Герда Себастьян вместе со своим одноклассником Георгом Эрдманом был принят в люнебургскую гимназию Михаэля, в знаменитый детский хор так называемой «Рыцарской академии». «В Люнебурге его приняли сердечно из-за его исключительно красивого голоса сопрано. Но однажды, когда он пел в хоре, неожиданно и незаметно для него самого одновременно со звуками сопрано, которым он должен был петь, вдруг раздались звуки на целую октаву ниже. Этот совершенно новый вид голоса он удержал в течение недели: в это время он не мог ни петь, ни говорить другим голосом. После этого он утратил свое сопрано, а вместе с ним и красоту голоса».

В 1700 году наряду с большим «Хорус Симфоникус» существовал также маленький, но хорошо подобранный хор певчих, состоявший всего из тринадцати человек, так называемый «Меттен-хор» («Это должны быть дети бедных людей, и у них должен быть хороший дискант»).

Сопрано

Кох (старший) – 1 талер

Шмидт – 12 крейцеров

Эрдман – 12 крейцеров

Бах – 12 крейцеров

Фогель – 8 крейцеров

Два дублера, на каждого по 4 крейцера

Альт

Шмерзал – 16 крейцеров

Платт – 8 крейцеров

Шеен – 8 крейцеров

Тенор

Шлер, адъюнкт – 1 талер

Хохгезанг (младший) – 16 крейцеров

Хохгезанг (старший) – 12 крейцеров

Бас

Франке, префект – 1 талер

Миттаг – 12 крейцеров

Доход Себастьяна в 1700 году от пения в детском хоре, в хоре певчих и пения по случаю венчаний составил целые четырнадцать талеров. Это было не мало, если принять во внимание, что даже церковный пастор получал не больше ста талеров в год.

Во время каникул Себастьян несколько раз ходил пешком через люнебургскую степь в Гамбург, расположенный в сорока пяти километрах, чтобы послушать игру Иоганна Адама Рейнкена, старика органиста церкви св. Каталины. В своей книге «Легенды о некоторых святых от музыки» Симон Метафраст рассказывает следующий эпизод: «Однажды вечером он устало шагал по безлюдной дороге из Гамбурга домой с пустыми карманами и остановился отдохнуть перед постоялым двором, жадно вдыхая несущиеся из кухни запахи. Вдруг над его головой распахнулось окно, и к его ногам упали две селедочные головы. В то время селедка в Средней Тюрингии считалась очень большой ценностью. Голодный Себастьян подобрал головы и обнаружил в каждой из них по датскому дукату. Таким образом он смог утолить голод и к тому же получил возможность еще раз побывать у Рейнкена».

В самом Люнебурге он имел возможность совершенствоваться в музыке у известного ученика Рейнкена Георга Бёма, органиста церкви св. Иоанна.

Из «Некролога» мы узнаем, что Себастьян «иногда ходил из Люнебурга в Гелле, в замок», находившийся на расстоянии девяноста километров от Люнебурга. Там он имел возможность познакомиться с лучшей французской камерной музыкой.

Хронологию произведений Баха часто трудно установить, иногда единственным ориентиром в этом отношении служит водяной знак на нотной бумаге, которой пользовался композитор. Согласно Спитта, Пирро и Терри, та маленькая фуга для органа h-moll, в которой чувствуется северно-немецкое влияние и на которой сейчас обычно начинающие органисты упражняют свои способности, относится к люнебургскому периоду:

Бах покинул люнебургскую «Рыцарскую академию», не закончив ее. «Не знаю, как он попал из Люнебурга в Веймар», – пишет его сын Филипп Эммануил в январе 1775 года Форкелю, первому биографу композитора.

В пасхальное воскресенье мы находим Себастьяна в качестве «камерного музыканта» (скрипача) у герцога Иоганна Эрнста, младшего брата правящего герцога, в Красном замке в Веймаре. Однако один из протоколов арнштадтской консистории за этот год причисляет его к более высокому рангу; согласно ему, Бах является «придворным органистом саксонского курфюрста в Веймара) . В этом же году его приглашают в качестве эксперта на пробу органа в арнштадтской Новой церкви. Он играл при освящении органа, и его игра произвела столь сильное впечатление, чтоему немедленно предложили должность органиста, которую он и принял.