Николаус Белов - Я был адъютантом Гитлера

Ошеломленные открытым взрывом гнева Гитлера против Англии, мы сопроводили его на принадлежащий обществу «Сила благодаря радости»{153} туристический корабль «Роберт Лей». Гитлер принял приглашение руководителя «Германского трудового фронта» д-ра Лея совершить на нем трехдневную морскую прогулку. Никаких добрых воспоминаний у меня о ней не сохранилось. Настроение наше было испорчено виль-гельмсхафенской речью фюрера. Его привычка делать внешнюю политику своими внутриполитическими пропагандистскими речами достигла на сей раз высшей точки.

Гитлер получил от этого плавания много радости. Он непринужденно разговаривал с туристами. В открытом море была устроена встреча с линкором «Шарнгорст», который после орудийного салюта проследовал с выстроившейся на палубе командой мимо «Роберта Лея». Посещение острова Гельголанд на второй день послужило еще одним развлечением. Поскольку морское путешествие всем очень понравилось, фюрер велел продлить его еще на день. Для отпускников оно стало большим событием, о чем можно было слышать повсюду. Оценивая заслуги д-ра Лея, Гитлер отметил, что «Германский трудовой фронт» является для немецких рабочих гораздо большим социальным делом, чем это имеет место в какой-либо другой стране земного шара.

Впечатления от этого организованного «Силой благодаря радости» морского путешествия показали мне, в какой мере были осуществлены социальные представления Гитлера и насколько рабочие были ему за это признательны. В их высказываниях преобладали доверие к фюреру и вера в его руководство.

Впечатления Гитлера от этого путешествия повлияли и на ход его мыслей. Во время железнодорожной поездки из Гамбурга в Берлин 4 апреля он говорил, что именно от таких людей черпает силу и мужество для руководства немецким народом и нет для него задачи более прекрасной, чем трудиться во имя народного блага. Как и многие другие, я думал тогда, что в данном случае можно было говорить о демократическом образе мыслей: от имени народа и во имя народа. Но Гитлер ограничивал действующие при демократии принципы «равенства и свободы» для всех граждан, распространяя их лишь на тех людей, которым благоволил», а именно – на приверженцев своих национал-социалистических идей. При его режиме они, естественно, чувствовали себя в своих свободах ничем не стесненными.

Затем Гитлер отправился отдыхать на Оберзальцберг. По пути туда он на несколько дней остановился в Берлине, чтобы обговорить с Кейтелем и Шмундтом дальнейшие военные задачи. Действовавшая до сих пор «Директива об обороне страны» была выполнена, и, как обычно, генштабу надлежало сформулировать свои меры заново.

К 11 апреля новая «Директива о единой подготовке вермахта к войне на 1939-40 г.» была уже готова. Она отражала самые последние выводы из позиции Польши. Соответственно, целый раздел в ней посвящался плану «Вайс{154}» – таково было кодовое наименование подготовки операции против Польши. Этот раздел привлек к себе внимание не больше, чем год назад план «Грюн», который отнюдь не привел (как того боялся генеральный штаб сухопутных войск) к войне. Прочитав новую директиву, Гитлер не счел намеченные в нем меры какими-то из ряда вон выходящими. Датой завершения всех оперативных приготовлений по указанному плану фюрер установил день 1 сентября. Эта директива не вызвала ни внезапного удивления, ни беспокойства.

20 апреля 1939 г., день 50-летия Гитлера, предназначалось стать для него днем триумфального почета. В этом празднестве участвовал весь немецкий народ. Пресса и радио восхваляли фюрера длинными передовыми статьями, сериями передач и комментариями. В квартире фюрера поток поздравителей и само торжество начались еще накануне. В Имперской канцелярии появлялось необозримое множество людей с подарками, которые выкладывались на длинных столах в огромном обеденном зале. В канун своего юбилея Гитлер глядел на них спокойно. Здесь лежали мельчайшие и скромнейшие вещи наряду с ценными полотнами, коврами и старинными произведениями искусства.

Главным событием предшествующего юбилею дня стало освящение берлинской транспортной «оси» Восток – Запад. Мы выехали к Бранденбургским воротам. В начале большого прекрасного проспекта фюрера встретил генеральный строительный инспектор столицы рейха Альберт Шпеер. Он доложил о готовности этой транспортной магистрали и произнес речь, состоявшую всего из семи слов: «Пусть это творение говорит само за себя!». Гитлер и Шпеер, стоя в открытом автомобиле, проехали семь километров по этому роскошному проспекту, сопровождаемые еще 50 автомашинами. Пылали факелы, развевались знамена и флаги. По обе стороны магистрали 30-метровой ширины плотными рядами стояли берлинцы, с восторгом встречавшие фюрера.