Николаус Белов - Я был адъютантом Гитлера

15 мая Гитлер собрал на Оберзальцберге всех рейхсляйтеров и гауляйтеров и проинформировал их об этом инциденте. Рейхсляйтеру Борману пришлось зачитать письмо Гесса вслух. Фюрер сказал по этому поводу несколько слов, заявив, что видит в поступке Гесса совершенно ненормальную интерпретацию нынешних политических условий. Гитлер назначил Бормана подчиненным ему лично начальником Партийной канцелярии.

Я знал Рудольфа Гесса вот уже четыре года по его посещениям Гитлера, а также и по многим другим случаям; известны были мне и его беседы с фюрером. Был ли Гесс действительно подвержен в последнее время сумасбродным взглядам или, говоря точнее, находился не в своем уме? Я пришел к убеждению: такой ночной полет на двухмоторном самолете «Ме-110» мог совершить в одиночку только вполне здоровый и нормальный человек. Для меня Гесс являлся именно таким и полностью владеющим своими чувствами. Его желание установить контакт с англичанами для остановки войны казалось мне весьма нормальным и правильным. Гесс очень хорошо знал Гитлера и его мысли насчет ведения войны, особенно же точно – его намерение выступить против России. Я рассматриваю полет Гесса в Англию как его сомнение в благополучном исходе войны и как возникшее у него стремление непременно что-то предпринять, чтобы не допустить этого. Сам же я его сомнения разделял и в скором времени убедился, что так думал не только я один.

Май продолжал оставаться месяцем неспокойным. 20 мая парашютные и авиадесантные части генерала авиации Штудента приступили к захвату острова Крит. Эта рискованная операция затянулась до 2 июня. Только тогда весь остров оказался в немецких руках. Авиадесантные войска понесли тяжелые потери, сражаясь за каждый квадратный метр. Когда операции уже грозил срыв, Ешоннек полетел на Пелопоннес и лично возглавил командование. Он приказал немедленно начать переброску 22-й пехотной дивизии. Это стоило люфтваффе многих транспортных самолетов, но позволило за несколько дней значительно подкрепить наши силы на Крите. Англичане оставили остров. Наши парашютисты добились крупного успеха, имевшего исключительно важное значение для ведения войны в восточной части Средиземного моря.

23 мая я писал своему дяде: «С 20 мая война уже бушует на последнем куске греческой земли – на острове Крит. Нам удалось неожиданно высадить там парашютистов и десантников и овладеть рядом аэродромов. Туда уже доставлены по воздуху почти две дивизии для полного захвата острова. Английский флот попытался было вмешаться, но под нашими бомбами ему пришлось ретироваться. Черчилль начал уже что-то вякать насчет возможной сдачи острова. Бои здесь снова показали, что морской флот может быть введен в действие только при господстве в воздухе… Роммелю пока приходится под Тобруком нелегко. Но никаких опасений нет. Ведь захват Крита облегчит и его положение. Фюрер лично подобрал в свое время именно генерала Роммеля для выполнения этой задачи. А ведь сухопутные войска предлагали совсем другого генерала…»

18 мая «Бисмарк» и «Принц Ойген» вышли из Готенхафена, пересекли Балтийское, а также Северное море и затем, обогнув Англию с севера, взяли курс на Атлантику. Чтобы не подвергнуть операцию опасности, военно-морской флот ничего об обоих кораблях не сообщал, а ждал известий со стороны противника. 24 мая «Бисмарк» потопил сильнейший британский корабль – ударный крейсер «Худ». Редер лично прибыл в «Бергхоф» доложить Гитлеру об этом успехе. Фюрер поздравил его, но проявил большое беспокойство. Вмешаться в ход событий больше уже не мог никто.

Плавание «Бисмарка» продолжилось именно таким образом, что подтвердило опасения фюрера. Английский флот, непрерывно наращивая число собственных кораблей, вошел в боевое соприкосновение с линкором и стал подвергать его атакам самолетов со своих авианосцев «Викториуз» и «Арк Ройял». Их налеты привели к тому, что скорость «Бисмарка» снизилась, хотя он и продолжал идти курсом на Сан-Назер, отстреливаясь от своих преследователей. 26 мая в первой половине дня самолет-разведчик вновь обнаружил «Бисмарк» и стал его преследовать. В предвечерние часы самолеты с «Арк Ройял» атаковали корабль и одна торпеда попала в цель, повредив рулевое устройство. «Бисмарк» потерял маневренность и стал двигаться по окружности. Британский флот приближался. В бой вступили три-четыре вражеских крейсера и два авианосца. Незадолго до полуночи адмирал Лютьенс дал радиограмму: «Корабль маневрировать не может. Будем биться до последнего снаряда. Да здравствует фюрер!».