Томас эдвард Лоуренс - Семь столпов мудрости

Мы крались медленно и осторожно. Шаги наших босых ног были беззвучны. Позади, затаив дыхание, ползли, как змеи, наши солдаты. Волны сырого воздуха от реки встретили нас своей прохладой.

В эту минуту слева от нас спустился Рахейл и, схватив меня за руку, указал на столб белого дыма, медленно подымающийся из долины. Мы подбежали к краю спуска и уставились во мрак. Глубину застилал поднявшийся от воды серый туман, и мы видели лишь бледную тусклость плывущего спиралями дыма. Где-то внизу проходила железная дорога, и мы остановились, боясь, не ждет ли нас здесь ловушка. Втроем мы спустились шаг за шагом по скользкому склону горы, пока не расслышали голоса и пыхтение паровоза. Внизу, должно быть, стоял поезд. Успокоившись, мы опять двинулись к нашей цели – ниже деревни.

Наши люди растянулись в ряд и прождали пять минут, затем десять. Минуты проходили с томительной медленностью. Наконец мы позволили людям сойти с верблюдов на землю и сели, удивляясь задержке, бдительности турок и желая узнать, что означает этот молчаливый поезд, стоявший под нами в долине. Наши шерстяные плащи набухли и отяжелели от сырости. Мы дрожали от озноба.

Спустя много времени темноту прорезало светлое пятно. То был мальчик-шейх, державший свой коричневый плащ раскрытым, показывая нам, как флаг, свою белую рубашку. Он прошептал, что его план потерпел неудачу. Только что прибыл какой-то поезд (тот самый, который шумел в лощине) и привез германские и турецкие резервы из Афуле, посланные Лиманом фон Сандерсом на выручку охваченной паникой Дераа. Они посадили офицера-армянина под арест за то, что он отлучился со своего поста. С ними была уйма пулеметов, а часовые безостановочно наблюдали за подступами. Действительно, на тропинке неподалеку от нас разместился сильный пикет.

Нури Сайд предложил, чтобы главный отряд занял местность. У нас было достаточно бомб, на нашей стороне был перевес в численности и боевой готовности. Нам представлялся прекрасный случай, но я все подсчитывал, во сколько жизней обойдется это дело, и, как всегда, нашел цену слишком дорогой. Поэтому я заявил Нури, что голосую против. Мы сегодня уже дважды перерезали Дамасско-Палестинскую железную дорогу, а прибытие сюда гарнизона из Афуле являлось нашей третьей услугой Алленби. После минутного размышления Нури согласился со мной. Мы пожелали спокойной ночи юноше, который честно стремился оказать нам такую большую помощь. Мы прошли вдоль рядов, шепотом приказывая каждому бесшумно двинуться обратно. Затем мы сели группой, держа винтовки наперевес и ожидая, пока наши люди выберутся из опасной зоны.

Перед рассветом из Тель-Арара прибыли орудия и остальные войска Нури Сайда. Мы написали Джойсу, что завтра вернемся на юг, к Несибу, чтобы замкнуть окружение Дераа. Я предложил ему двинуться обратно к Умтайе и ожидать нас там, ибо Умтайе с его обильными запасами воды, великолепным пастбищем и одинаковой удаленностью от Дераа, Джебель-Друза и пустыни Руалла казалось идеальным местом, где мы могли собраться, ожидая известий об успехах Алленби.

На следующий день отряд, превозмогая расслабенность, собрался для новых трудов и, растянувшись на огромном протяжении, двинулся через станцию Мезериб. Мы с Юнгом не спеша закладывали снаряды, в то время как войска разбрелись по развороченной земле по направлению к Ремту, чтобы их не могли заметить ни из Дераа, ни из Шехаба. Над нами гудели турецкие аэропланы-разведчики. Чтобы ввести их в заблуждение, мы отослали наших крестьян через Мезериб обратно в деревни. Благодаря этому турецкие летчики донесли, что нас очень много – возможно, восемь или девять тысяч человек – и что наши передвижения направлены одновременно во все стороны.

К их вящему изумлению, наши снаряды взорвали водонапорную башню в Мезерибе спустя много часов после того, как мы через него прошли. Немцы в эту минуту выступали из Шехаба, направляясь в Дераа 90, но необъяснимый грохот заставил их вернуться и задержаться там до вечера.

Между тем мы были далеко и настойчиво брели к Несибу, горной вершины которого достигли к четырем часам дня. Мы предоставили нашей посаженной в седло пехоте короткий отдых, а тем временем двинули артиллеристов и пулеметчиков к гребню первого кряжа, откуда шел спуск к железнодорожной станции.

Мы расположили их там под прикрытием орудия и велели открыть огонь на две тысячи ярдов по станционным зданиям. Артиллеристы, соперничая друг с другом, так принялись за дело, что вскоре в крышах и навесах появились неровные дыры. В то же время мы двинули наших пулеметчиков налево, чтобы обстрелять окопы, откуда в ответ открыли жаркую, упорную стрельбу. Однако наши войска имели естественное прикрытие и на их стороне было то преимущество, что послеполуденное солнце сияло за их спинами. Поэтому мы не понесли никаких потерь, так же, впрочем, как и неприятель. Разумеется, все это было лишь игрой, и захват станции не входил в наш план. Нашей действительной целью являлся большой мост, лежавший к северу от деревни. Турки удерживали мост, занимая небольшой редут близ него и поддерживали связь с ним через пехотинцев, расположенных в деревне под прикрытием ее стен.