Эндрю Кук: Сидней Рейли. Подлинная история «короля шпионов»

Если предположить, что смерть Томаса не была случайностью, а явилась преднамеренным убийством, то это означает, что нам надо искать мотивы и способы совершения этого преступления. Для Зигмунда Розенблюма Хью Томас был досадной помехой, стоявшей между ним и двумя главными целями, которые он стремился достичь. Со смертью Томаса Маргарет становилась не просто вдовой, а очень богатой вдовой, женитьба на которой открывала для Розенблюма путь к осуществлению по крайней мере одной своей цели — завладеть ее имуществом.

Брак с Маргарет также позволял Розенблюму решить еще одну не менее важную задачу — глубоко «похоронить» все, что касалось его истинного происхождения и имени, и взять себе новую, вымышленную биографию.

Хью Томас в период своего служения викарием в Олд-Ньютоне, графстве Суффолк (прибл. 1860 г.)

Другое немаловажное обстоятельство, имеющее отношение к смерти Томаса, возможно, таится в оставленном им завещании. Невинная фраза из одиннадцати слов «а в случае появления потомства у меня и моей жены Маргарет» предполагает развитие целого сценария, вероятность которого ранее никому не приходила в голову. Были ли эти слова благим пожеланием шестидесятичетырехлетнего джентльмена, страдающего болезнью Брайта, или же они были продиктованы тем обстоятельством, что Маргарет уже к этому времени была беременна? По мнению лондонских юристов Кингсфорда, Стейси и Блекуелла, внимательно изучивших содержание завещания, этот пункт имеет чрезвычайно важное значение, ибо «он не может быть стандартным условием или положением, вписанным по ошибке, поскольку в нем содержится недвусмысленное указание на потомка, которому причитается доля имущества его дяди» {27} 27 Письма Дианы Оксфорд из Кингсфорд Стейси Блекуелл, посланные ею автору из гостиницы «Линкольн» в Лондоне. . Если Маргарет была действительно беременна, то уж скорее от Розенблюма, нежели от Хью Томаса. Если же ей суждено было разрешиться от бремени, то внешность ребенка, вне всякого сомнения, выдала бы его настоящего отца. Как отметил в своей книге «Железный лабиринт» Гордон Брук-Шеперд, еврейское происхождение Рейли было «написано большими буквами на его лице». Если бы отцовство ребенка стало очевидным, можно с уверенностью сказать, что Томас немедленно развелся бы с Маргарет, оставив ее без копейки денег, — такой вариант развития событий вряд ли был бы в интересах Маргарет и Розенблюма. Если бы Маргарет обнаружила свою беременность в конце 1897 года, то предстоящий отпуск мог послужить хорошим прикрытием смерти Томаса. Разумеется, Маргарет, организовавшая поездку, благоразумно отсутствовала в отеле «Лондон и Париж» в те роковые выходные, покинув Лондон лишь через четыре дня после отъезда своего мужа.

Несомненно и то, что Розенблюм вряд ли смог бы спланировать убийство Хью Томаса без поддержки и молчаливого согласия Маргарет. К этому времени Маргарет находилась во власти чар Розенблюма и была по уши влюблена в него, о чем свидетельствует английский дипломат, вице-консул его величества Даррел Уилсон (см. главу 5). Болезнь Брайта, которой преподобный страдал на протяжении восьми лет, как нельзя лучше могла скрыть симптомы отравления мышьяком, которым Рейли щедро потчевал Томаса. Сама же болезнь лишь усиливала действие отравы, приводя к опуханию ног, потере аппетита и появлению крови в моче.

Яд мог попадать в организм постепенно, в виде патентованного снадобья, которым Розенблюм снабжал Хью Томаса. Маргарет также могла давать этот препарат в соответствии с инструкциями Розенблюма, добавляя его в еду и питье. Однако ни одно из этих объяснений не дает ответа на вопрос, кто же дал Томасу смертельную дозу в отеле «Лондон и Париж» вечером в субботу 12 марта. Если предположить, что Розенблюм прибыл в отель в обличье д-ра Т. У. Эндрю {28} 28 Почему Розенблюм выбрал для себя имя «Т. У. Эндрю» — не совсем понятно. Стоит отметить, что большая часть имен, которые он присваивал себе в течение многих лет, принадлежали реальным людям, с которыми он был знаком или встречался. Когда он проживал по адресу Альберт-меншнз, 50, его ближайшего соседа по дому 49 звали Эндрюс (Electoral Register 1896/97, Parliamentary County and Parochial Electors in Kennington, Vauxhall Ward, Polling District № 5). , то он наверняка не захотел бы подвергать себя риску случайной встречи с Хью Томасом или быть непосредственным участником его отравления. Но если Розенблюм держался в тени, а Маргарет находилась в это время в Лондоне, в шестидесяти милях, то нам стоит в этом случае получше присмотреться к Анне Гибсон, которая имела куда больше возможностей быть рядом с Томасом, поскольку была его сиделкой и занимала смежный номер.