Д. Дандуров - Шота Руставели

Внутри «калаки» у феодала стоял его замок, тоже защищенный, в котором он часто оборонялся от своего же населения; но в защите «калаки» перед лицом врага он выступает вместе со всем населением. «Калаки» возникают в центре больших волостных общин, и в случае нападений под защиту его стен может сбежаться все население, об'единенное данной общиной.

Но Шота Руставели словом «калаки» называет не только укрепленные владения феодалов. Каджетское царство, которое управлялось царем и являлось государством, а не феодальным владением, имело центр, который Шота также называет «калаки». Но это город – особого рода. В нем имеется крепость, в которую заключена героиня поэмы Нестан-Дареджан. Это уже центр не феодального владения, а всего государства.

Наиболее яркое отражение получили в «Вепхис ткаосани» чисто феодальные отношения. На первый взгляд может показаться непонятным частое употребление слова «кма», которое встречается в поэме Руставели. Академик Н. Марр составил даже своего рода перечень, в каких значениях употребляется слово «кма». Слуги царя – и простые и близкие, – приближенные, влюбленный кавалер, преданный друг, раб, витязь, вольный рыцарь и т. д. – все они объединяются названием «кма».

Наряду с «кма» Шота употребляет в том же значении название «мона», определенно означающее раба.

Но «кма» и «мона» встречаются не только в среде феодалов. Торговый класс, как это видно при изображении Шотой быта Фатман, тоже имел «кма» и «мона».

Употребление этих названий в самых различных смыслах указывает, что «кма» и «мона» – это не определенная группа лиц и, тем более, не социальная категория, не класс. В то же время это не просто название, совершенно лишенное социального содержания.

То отражение «кма» и «мона», которое встречается в «Вепхис ткаосани», является точной картиной исторической действительности. «Мона» – древнейшее наименование раба, возникшее еще до арабского господства.

Грузинский феодализм неоднократно переживал периоды своего расцвета и упадка в зависимости от тех внешних нашествий, которым подвергалась Грузия.

Арабское господство в Грузии продолжалось несколько веков, и политика арабских эмиров сводилась к раздуванию разногласий между отдельными феодальными владельцами: «Разделяй и властвуй!» Эмиры следили, чтобы какой-нибудь феодальный род не сделался настолько могущественным, чтобы подчинить себе других феодалов и об'единить вокруг себя Грузию.

Когда арабы были разбиты турками, а последние отвлечены на юг походами крестоносцев, Тао-Кларджетским Багратидам удалось об'единить Грузию под единой властью. Грузинский феодализм вступил в новую фазу развития.

Единая царская власть Багратидов не посягала, конечно, на основы феодализма. Но с непокорными феодалами, которые предпочитали долгими годами вести борьбу с соседями из-за пограничного клочка земли вместо служения государству, она порой расправлялась круто. Она отбирала у них родовые владения и передавала их новым людям из служилых элементов, создавая себе этим опору на местах.

Об'единительная политика Багратидов постоянно сопровождалась восстаниями старых феодальных родов, при которых всегда фигурировало требование, чтобы «уазно» – незнатные – не получали земель и не назначались на государственные должности. Начиная с Давида Восстановителя и вплоть до монгольского нашествия, в этой борьбе протекала вся внутренняя жизнь Грузии.

Но, отнимая у старых феодальных владельцев их имения и раздавая их выдвигавшимся элементам, Багратиды не вмешивались во внутренние отношения самого феодального строя. И новые феодалы продолжали владеть своими имениями на тех же основаниях, что и старые.

Это, однако, не значит, что перемены ограничивались только владельцами. Большие имения раздавались нескольким лицам и дробились. Кроме того, каждый феодал имел своих вассалов и ленников, которые получали от феодала земли за свою службу.

Когда глава феодального владения сменялся, соответствующие перемены происходили и среди вассалов и ленников. Новый владелец не мог чувствовать себя спокойно в имении до тех пор, пока он не сажал всюду близких ему людей.

Багратиды дарили имения новым владельцам, которые не без борьбы устраняли из полученных имений вассалов и ленников старого феодала и сажали своих людей. Таким образом, сама система феодализма в основе своей сохранялась сверху донизу – менялись только лица.