Иван Бабак - Звезды на крыльях

Неудержимым порывом к наступательным боям жила и наша истребительная авиация. Как назло, нам очень не везло — мешала весенняя распутица. Поверхность аэродромов в оттепель превращалась в непролазное месиво. Ни взлететь, ни сесть на таком аэродроме нельзя. Разве только в отдельные дни, утром рано, когда поверхность земли сковывают слабые заморозки, удавалось сделать один-другой вылет. Тяжело было сознавать, что в этом последнем финишном марше наземных войск мы, летчики, не принимаем должного участия.

А в то самое время наш командир Александр Иванович Покрышкин решал нелегкую и совсем новую в боевой авиации проблему — можно ли использовать автостраду в качестве взлетно-посадочной полосы.

У населенного пункта Тайфельде, где стояли увязшие в грязь самолеты, силами всего личного состава дивизии была расчищена полоса для взлета. Для этого пришлось проделать очень трудоемкую работу — снять раскисший слой почвы на полосе длиной восемьсот и шириной в полсотни метров.

Рано утром, когда еще поверхность почвы аэродрома сковывалась ночным заморозком, в воздух начали подниматься самолеты дивизии: первым взлетел со своим ведомым Георгием Голубевым командир дивизии Александр Покрышкин, за ним один за другим с небольшими интервалами успешно взлетели все три эскадрильи 16-го авиаполка.

На аэродроме Альтдорф собрался весь состав дивизии: летчики, инженеры, техники, офицеры штаба. На их лицах нескрываемая радость: наконец-то вырываемся из плена грязи, в котором застряло соединение на целых десять дней!

Вот уже пошли на взлет самолеты и 104-го авиаполка. Первые машины сравнительно легко начинали разбег и удачно отрывались от расчищенной полосы, но для следующих за ними взлет все более усложнялся: шасси самолетов все глубже входило, в почву, оставляя за собой глубоко пропаханные борозды, от колес летели во все стороны брызги грязи. Летчики 100-го гвардейского полка с тревогой наблюдали, как взлетающие включали форсажный режим мотора, чтобы оторваться от раскисающей поверхности взлетной полосы.

Солнце все выше поднималось над горизонтом, и его косые лучи все более размягчали почву. Из-за этого вылет 100-го полка отложили. Тогда еще никто не знал, что 100-му полку больше месяца придется не принимать участия в боевых операциях.

Те же полки, которым удалось вырваться из грязи на аэродроме Альтдорф, сразу включились в боевую работу вблизи населенного пункта Аслау. Аэродромом им служил небольшой отрезок автострады Бреслау — Берлин. Автострада эта состояла из двух бетонированных полос, разделенных нейтральной полосой почвы шириной в полтора метра. Эта узкая полоса была присыпана щебнем и плотно укатана, соединяя обе бетонированные полосы длиной немного более километра, что вполне обеспечивало взлет и посадку самолетов. Во время взлета и посадки этот участок оцеплялся охраной, чтобы остановить движение транспорта.

Подобного еще не знала история военной авиации. Противник недоумевал: откуда могли действовать истребители русских в этом районе, когда в радиусе более сотни километров не было ни одного более-менее пригодного к полетам аэродрома. Фашистские воздушные разведчики рыскали вдоль и поперек этого района. Попробовали выбрасывать они и своих парашютистов, но так и не смогли раскрыть тайну: откуда так внезапно взлетают десятками «кобры» и так же таинственно исчезают, уходят на посадку на неизвестный аэродром. Несомненно, при помощи радионавигационных средств немцы определили приблизительное место базирования наших истребителей. Но все попытки точно установить их дислокацию ни к чему не приводили.

Автострада в этом месте пролегала в густом сосновом лесу, поэтому самолеты сразу же после посадки быстро отруливали с дороги и надежно маскировались меж ветвистыми дубами. Возвратится с задания группа в 12–14 самолетов и в течение двух-трех минут садится и рассредоточивает самолеты между деревьями у дороги… И ничто не напоминает о существовании здесь аэродрома. Конечно же, во время вылета и посадки группы в воздух поднимались отдельные пары истребителей, которые обеспечивали надежность взлета или посадки, охраняли район от вражеских разведчиков.

Мы были горды за нашу могучую авиацию, и как здесь не вспомнить начало войны. Тогда фашистские летчики чувствовали себя хозяевами в небе, зачастую безнаказанно расправлялись с нашими тихоходными, неповоротливыми и слабо защищенными бомбардировщиками ТБ-3, СБ, коршунами налетали на колонны наших войск, а наши, хотя и поворотливые, но малоскоростные, вооруженные в основном одними пулеметами истребители И-16 и И-15, И-153 не могли сколько-нибудь серьезно защитить, прикрыть от нападения ни бомбардировщики, ни наземные войска. Теперь же в нашей истребительной авиации были на вооружении первоклассные боевые машины Ла-5, Ла-7, Як-7, Як-3, ничем не уступающие, а зачастую превосходящие по боевым качествам «мессершмитты» и «фокке-вульфы».