Михаил Левидов - Путешествие в некоторые отдаленные страны мысли и чувства Джонатана Свифта, сначала исследователя, а потом воина в несколь

Практическая победа… Но немного лет прошло, и Свифт увидел, как незаметно, без шума была импортирована в Ирландию и вошла в обращение медная монета английской чеканки; было забыто и конкретное требование «Суконщика» о чеканке монеты для Ирландии в самой Ирландии. Правда, декан собора св. Патрика распорядился тогда поднять черный флаг над собором, и несколько дней подряд звонили колокола собора печально-приглушенным звоном… Декан мог разрешить себе это удовлетворение, но что из того – забавы и причуды престарелого декана, не больше!

И что из того, что декан собора св. Патрика в последующие годы самый уважаемый, популярный, любимый человек в Дублине и Ирландии…

Что из того, что Хью Боултон пишет в Лондон вскоре после этих событий: десять тысяч человек понадобилось бы, чтоб арестовать декана…

Что из того, что однажды заявил Свифт, и с полным на то правом: «Стоило мне во время вудовских дней поднять палец – и любой представитель английской власти был бы разорван в клочья населением Дублина…»

Что из того, что Картерет говорил впоследствии: «Я управлял Ирландией в эти годы с соизволения Свифта», а обращаясь к Свифту, заявлял: «Я знаю, что весь Дублин считает вас своим покровителем и беспрекословно послушается любого вашего приказания…»

И что из того, что в дальнейшем, когда были у Свифта новые столкновения с английскими чиновниками, добровольная охрана из дублинских горожан днем и ночью стояла у его дома…

Все это приятная щекотка капризного самолюбия – не больше. Все осталось, как и было.

Диктатор? Но что ему диктовать?

Вождь? Но куда ему вести несчастный, измученный народ?

Этого он не знал.

Поле для посева лежало перед ним – широкое, голое, жаждущее, – но где его семена?

Освобождение Ирландии… И в последующие годы продолжает он писать памфлеты на ирландские темы, было написано еще два «Письма Суконщика», но он знает лишь, что ирландцы должны перестать быть рабами, а путей больше не видит.

Свифт воинствует? Да стоило ли Свифту воинствовать?

Печальные и порочные это мысли. Мысли побежденного. И обволакивают они одинокого старика в его уединенном кабинете, ложатся на душу, жалят в сердце…

Не знает Свифт, что в большом историческом плане побежден был не он. Не знает Свифт, что в борьбе за освобождение разума и души ирландского народа – молчаливой, затаившейся в горе своем Ирландии – он, Свифт, был провозвестником и сеятелем, хотя не сознавал того. Глубоко залегли в душе народа брошенные им семена – сам он их не видел, – и оказались семена бессмертны, как бессмертен народ, и дали свои ростки в последовавшей двухвековой борьбе Ирландии за независимость и свободу.

Честный воин, он считал себя трагически бессильным и не знал, как окажется он в веках могуч!

Жизнь Свифта – с его ведома, одобрения и активного соучастия, когда был он жив, и под непосредственным посмертным его влиянием – окружена тайнами, загадками, мистификациями. И если одно из главных мест в его жизни занимает книга, кратко именуемая «Гулливер», то естественно, что вокруг нее сгруппировалось столько же загадок.

Прежде всего: когда была написана эта книга? Каков порядок написания ее частей? Немаловажные вопросы, и, однако, до сих пор они не разрешены, и общепринятые ответы на них лишь предположительны…

Мало того: до сих пор отсутствуют исчерпывающие материальные доказательства, что «Гулливер» написан Свифтом… Рукопись «Гулливера» – та, с которой было напечатано первое издание, – не найдена; сам Свифт никогда не заявлял прямо, что он автор книги, появившейся в книжных лавках Лондона 28 октября 1726 года в издании Бенджамена Мотте, титульный лист коей гласил:

«Путешествия в различные отдаленные страны мира. В 4-х частях. Написаны Лемюэлем Гулливером, сначала хирургом, а затем капитаном многих кораблей. Лондон. Напечатано для Бенджамена Мотте в Миддл Темпл Гейт, в Флит-стрит. 1726».