Хайнц Кноке - Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945

— Виктор. Виктор, сообщение принял, — ответил я.

Высота 6000 метров.

— Бандит в зоне Цезарь-Курфюрст.

— Виктор, Виктор, сообщение принял.

Высота 7000 метров. Мне нужно подняться на высоту 8000 метров. Я обязательно должен покончить с ним сегодня.

— Бандит в зоне Берта-Людвиг.

Кажется, он кружит у северной оконечности пролива, направляясь к стоянке наших военных кораблей.

Сейчас я на высоте 8000 метров, обследую воздушное пространство. Впереди слева я увидел маленькую темную точку в небе Это «спитфайр», за ним тянется тонкая белая полоса. Томми сделал широкий разворот, направляясь к Иннер-фьорду. Я поддерживаю высоту и изучаю мою жертву. Оказавшись над своей целью, томми совершал круг за кругом — фотографировал.

Я воспользовался возможностью, чтобы занять удобную позицию над ним. По всей видимости, он так увлечен своим делом, что не замечает меня. Сейчас я на 1000 метров выше его.

Он взял курс на запад. Я прибавил скорость и проверил оружие, устремившись вниз прямо на него. Я на хвосте у него. Огонь!

Мои снаряды пробили его фюзеляж. Его стало отчаянно качать. Нельзя дать ему уйти. Я использую все огневые возможности, которые у меня есть.

Он нырнул вниз, потом выровнялся. Из хвоста у него повалил черный дым, становясь все плотнее. Я открыл огонь снова.

Вдруг что-то брызнуло на переднее стекло. Масло. Мой двигатель? Видимость очень плохая, я не вижу «спитфайр». Черт побери!

Мой двигатель работает ровно. Наверное, масло вытекло из подбитого «спитфайра».

Я взял немного правее, чтобы видеть томми из бокового окна. Он постепенно теряет скорость, но пока не падает. Черный дым уже не такой густой.

Вдруг я увидел другой «мессершмитт», приближающийся слева. Это лейтенант Дитер Герхард, мой старый товарищ, я передал ему по радио, что стрелять больше не могу.

— Тогда дай мне добить его, Хайнц!

Он открыл огонь. Правое крыло «спитфайра» откололось. Самолет стал падать, кружась, как осенний лист.

А летчик? Жив ли он? У меня комок подкатил к горлу. Он такой же парень, как я. Если он жив, то почему не прыгает с парашютом?

«Спитфайр» падает, объятый огнем, надает на заснеженное поле. Он разобьется, а вместе с ним и пилот.

Я закричал так, словно он мог меня услышать: «Прыгай, парень, прыгай!» Все-таки он тоже человек, тоже солдат, тоже летчик, с такой же любовью к небу и облакам, как и у меня. Интересно, есть ли у него жена, может быть, такая же девчонка, как Лило?

«Прыгай, парень, прыгай!» Наконец от пылающего самолета отделился человек. Раскрылся белый парашют и стал медленно дрейфовать в сторону гор.

Моя радость неописуема. Это первая победа в воздушном бою. Я победил другого летчика, и он еще и остался жив.

Мы с Дитером разделили бутылку коньяка. Подняли тост за наших истребителей и еще один — за томми. Дитер доставил его на лыжах, после приземления в горах на «Физелер-Шторх». Это офицер Королевских военно-воздушных сил — высокий, худой парень. Хороший глоток конька привел его в чувство. Он рассмеялся вместе со всеми, когда я объяснил, что эта бутылка коньяка посвящена ему.

Утром неожиданно пришел приказ штаба военно-воздушных сил о нашем переводе назад, в Германию. Голова раскалывается, вечеринка прошлой ночью в офицерской столовой была очень буйной, вспомнил я.

В полдень звено истребителей-бомбардировщиков приземлилось на аэродроме. Они заменят нас.

Мы взяли курс на юг, небо безоблачно. Впереди летит двухмоторный «Мессершмитт-110», оснащенный автопилотом и радиокомпасом. Мы летим безостановочно в Осло (Форнебю). Горючего в наших баках едва хватит на такой перелет.

Еще раз я восхитился великолепием норвежских гор: покрытые снегом широкие склоны, ледники, изрезанные узкими лощинами, глубокими настолько, что солнце не всегда добиралось до их дна. Невысокие скалы выдавались в море, образуя изрезанные края.

Открытым строем мы летим вокруг ведущего «Мессершмитта-110». Мой двигатель работает ровно, монотонно, так что мне стоит больших усилий не заснуть. Никаких разговоров в эфире.

Мы летим над крутыми вершинами недалеко от Роро. Пейзаж восхитительный. Не так привлекательна мысль о вынужденной посадке на эту суровую местность или прыжок с парашютом в пропасть.

Кажется, мой измеритель горючего вышел из строя. Если верить ему, я расходую в три раза больше топлива, чем обычно. Конечно, это невозможно: я но опыту знаю, что мой двигатель очень экономичен.